В.В. Бобров

 

Устойчивое социальное развитие: управленческий аспект

 

Настоящая статья является завершающей в цикле наших публикаций по проблеме устойчивого социального развития[1]. Ее содержание строится на анализе существующих взглядов в сфере социального управления. Целью данной статьи является выявление круга вопросов, решение которых позволит создать теоретическую основу для управления в интересах устойчивого социального развития России.

При анализе проблемы, как ни странно, основной трудностью является само понятие «социальное развитие». Наиболее массовым представлением о его содержании является следующее: «Социальное развитие – процесс, в ходе которого происходят существенные количественные и качественные изменения в социальной сфере общественной жизни или отдельных ее компонентах – социальных отношениях, социальных институтах, социально-групповых и социально-организационных структурах и т. д.»[2]

Формально с этим определением можно согласиться. Действительно, социальное развитие является процессом, в ходе которого происходят какие-то количественные и качественные изменения в системе общественных отношений и различных социальных институтах. Однако за пределами содержания данного определения находятся причины и сущностная сторона этих изменений.

Дело в том, что понятие «социальное» (общественное) предполагает наличие не менее четырех структурных элементов социальной формы движения материи. Первый из этих элементов – сами индивиды как носители социального явления. Однако, чтобы стать таковыми их должно быть два и более. Вторым структурным элементом социального явления выступает общая и объединяющая этих индивидов какая-либо актуализированная потребность, определяющая их субъектно-субъектное и субъектно-объектное отношение, то есть эмоционально-волевую установку к кому-либо или чему-либо. Эта актуализированная потребность становится, таким образом, исходным связующим индивидов звеном в социальном явлении. Процесс ее удовлетворения обеспечивается с помощью третьего и четвертого структурных элементов. В качестве третьего выступает организующее начало в лице лидера или социального института. Четвертым структурным элементом являются правила и нормы совместной деятельности индивидов. Материальная действительность, представляющая собой физическую, химическую и биологическую формы движения материи, подразумевается данной a priori.

В приведенном выше определении свое отражение нашли лишь третий и частично второй компоненты социального явления. Остальные элементы отсутствуют и это не случайно. В абсолютном большинстве работ по социальным проблемам такие понятия как «отношения общественные»[3], «система социальная»[4] и другие не имеют ясно выраженного содержания. Вследствие этого сам термин «социальное управление»[5] не получил необходимого процедурного выражения.

Необратимые, направленные и во многом закономерные количественные и качественные изменения, происходящие во всех выше указанных структурных элементах социального явления, образуют процесс социального развития. Вместе с тем необходимо особо подчеркнуть, что процесс социального развития обусловлен изменениями в самих индивидах, которые представляют собой, в первую очередь, физическую, химическую и биологическую формы движения материи. Только на этой основе они становятся носителями социальной формы движения материи по всем имеющимся у них социализирующим признакам, в том числе по полу, возрасту, расе, внешним и физическим данным, интеллекту, состоянию здоровья, семейной и национальной принадлежности, профессии, имущественному положению, месту жительства и т. д. Любые количественные и качественные изменения в индивидах по каждому из этих социализирующих признаков автоматически влекут за собой перемены в их потребностях. Это обстоятельство, в свою очередь, инициирует деятельность индивидов и социальных групп по созданию, поддержанию или разрушению соответствующих организационных структур (социальных институтов) для представления своих действительных интересов в обществе. Установив с помощью организации влияние в определенной социальной среде, индивиды или социальные группы реализуют свои интересы на долговременной основе путем формирования соответствующих правил поведения (нравов, обычаев, традиций и правовых норм). Следовательно, для всестороннего изучения проблем социального управления необходимо брать всю совокупность факторов, предопределяющих направленность, динамику и тенденции социального развития того или иного общества. В.И. Мурашов назвал социальную жизнь процессом присвоения жизненных ресурсов[6].

Таким образом, основным источником социальных процессов являются сами люди, нуждающиеся в ресурсах жизнедеятельности и живущие в условиях общественного разделения труда. Последнее обстоятельство является определяющим для социального развития. Дело в том, что при непрерывном росте численности населения происходит снижение возможностей биосферы Земли по удовлетворению постоянно возрастающих потребностей людей в ресурсах жизнедеятельности. Основное противоречие биологической формы движения материи, противоречие между живыми организмами и окружающей средой, начинает разрешаться не в пользу живого.

На тему устойчивого развития через призму экологических проблем в последние годы написано очень много, но все эти публикации не затрагивают социальной формы движения материи, то есть процессов социального развития. Между тем, оптимальное разрешение основного противоречия биологической формы движения материи возможно только посредством управления социальными процессами в человеческом обществе, в первую очередь в сфере общественного разделения труда по производству, распределению, обмену и потреблению ресурсов жизнедеятельности.

Субъектами социального управления в каждой стране являются, в первую очередь, органы государственной власти. Объектом социального управления выступает население страны. Субъект и объект социального управления находятся в условиях общественного разделения труда. Поэтому как представители органов государственного управления, так и все остальное население страны занимают рабочие места по необходимости. Общегосударственный интерес заключается в создании высококачественной продукции и услуг, а индивиды, объединенные в профессиональные группы, ориентированы на получение вознаграждения за труд. Разрешение основного противоречия в сфере общественного разделения труда, противоречия между общегосударственными и социально-групповыми интересами, осуществляется органами государственного управления, представители которых сами по определению имеют свои корпоративные интересы. Вместо работы на общество они предпочитают использовать свое общественное положение для решения, в первую очередь, собственных проблем[7]. Именно в этом состоит главная причина неустойчивости и цикличности социальных процессов в любой стране. Косвенно это подтверждается результатами различного рода парламентских и президентских выборов. Разнесенные во времени предпочтения избирателей постоянно колеблются между социально-групповыми и общегосударственными интересами. К глубокому сожалению, в абсолютном большинстве работ по вопросам социального управления это обстоятельство игнорируется. Дело доходит даже до следующих заявлений: «Поскольку субъект (в том числе и субъект управления) всегда противостоит объекту, он не может быть результатом развития самого объекта. …Всеобщий субъект управления возникает на основе уровня свободы в обществе, что выражает рост «мощи» самой субъектности»[8]. Автор, пытаясь дистанцироваться от марксистского положения о первичности материальных условий бытия, сначала утверждает одно, затем другое. Все это происходит из-за того, что его рассуждения о социальных процессах строятся в отрыве от объективной реальности.

Предметом социального управления являются процессы социального развития, то есть количественные и качественные изменения во всех четырех элементах социального бытия. Например, управление рождаемостью позволяет увеличивать или снижать общую численность населения, то есть определять количественные характеристики общества. Расширение или сужение доступа людей или отдельных социальных групп к ресурсам жизнедеятельности дает возможность формировать качественные параметры человеческого сообщества. Поистине странными выглядят рассуждения некоторых авторов по этой проблеме[9], не считающих необходимым определить даже сам предмет социального управления. Между тем, решение именно этой задачи позволяет осуществить операционализацию управленческого процесса как такового.

Исходя из вышесказанного, цели социального управления по обеспечению устойчивости социального развития можно представить двояко. Формально это, с одной стороны, означает обеспечение способности конкретной развивающейся системы не выходить за допустимые пределы направленных и закономерно обусловленных изменений, а также ее возможности восстанавливать исходное положение после отклонения от номинальных параметров развития. К допустимым пределам относятся: оптимальная численность населения относительно размеров занимаемой им территории и расположенных на ней возобновляемых и невозобновляемых ресурсов жизнедеятельности; качественные характеристики населения относительно возможностей освоения этой территории, а также ее защиты от внешних посягательств и т. д. С другой стороны, в опубликованных ранее статьях автор постоянно акцентировал внимание читателя на аксиологически ориентированных целях управления. Во внешней политике они сводятся к решению четырех проблем – обеспечению территориальной целостности страны, ее политической, экономической и духовной независимости. Во внутренней политике органы государственного управления обязаны ориентироваться на эффективное создание совокупного общественного продукта и его относительно справедливое распределение между членами общества. Решение именно этих проблем позволяет своевременно находить некоторый оптимум в процессах развития социальной системы в целом. Нельзя согласиться с В.П. Петровым, который утверждает, что «главной задачей управления … является сохранение (и укрепление) существующего общественного строя либо вновь создаваемого»[10]. Подобная установка, отражающая социально-групповые интересы властных структур, заведомо обречена на провал. Количественные и качественные изменения в первом и втором компонентах социального процесса неизбежно вызывают соответствующую трансформацию социальных институтов, нравов, обычаев, традиций и правовых норм, то есть общественного строя. Устойчивость социального развития может быть обеспечена лишь на путях своевременных эволюционных преобразований в рамках вышеуказанных целей социального управления. В противном случае накапливающиеся противоречия между носителями общественных отношений и самой системой нравов, обычаев и правовых норм разрешатся посредством социальных потрясений.

Содержание социального управления многогранно. Однако на любом уровне управленческой структуры, исходя из целей социального управления и независимо от масштабов принимаемых решений, оно включает в себя познавательно-планирующую и организаторско-исполнительскую деятельность (см. табл. 1).

 

Таблица 1

 

Алгоритм деятельности по социальному управлению

 

Познавательно-планирующая

Организаторско-исполнительская

1. Изучение содержания и причин существующих и вновь возникающих проблем во всех сферах жизнедея­тельности общества

2. Анализ тенденций социального развития страны

3. Определение возможностей субъективного воз­действия на процессы социального развития

4. Формирование идейного содержания и ценност­ных ориентиров социального управления для каждой сферы жизнедеятельности общества

5. Выбор для решения каждой задачи соответствую­щих средств, форм и методов социального управления

6. Составление долгосрочных, среднесрочных и те­кущих планов социального управления

7. Координация всей системы планирования

1. Определение и распределение по времени и целям конкретных задач на всех участках управляемого про­цесса

2. Научно-методическое, законодательное, кадровое, финансово-экономическое, материально-техничес­кое, идеологическое и другие виды обеспечения управляе­мого процесса;

3. Контроль, анализ и оценка качества выполнения действующих планов

4. Выявление причин имеющих место недостатков и внесение текущих изменений в планово-распоряди­тельные документы

 

Любое управление есть насилие, то есть навязывание воли одного индивида другому или одних людей другим людям. Понимание необходимости такого насилия обусловлено общими актуализированными потребностями. Формы, средства и способы социального управления включают в себя весь диапазон физического, экономического, социального (в первую очередь законодательного) и духовного насилия[11]. В абсолютном большинстве публикаций термин насилие употребляется, как правило, только с определением «физическое», а понятие «управление» преподносится в качестве самодостаточного явления. Это позволяет авторам этих работ разводить в общественном сознании на разные полюса понятия «политика» и «экономика», использовать термин «экстремизм» только в смысле чрезмерного физического насилия, игнорируя факты экономического, социального и духовного экстремизма. В качестве одного из самых ярких примеров законодательного экстремизма российских законодателей служит организация в стране «конверсии» военной промышленности[12]. В принятом законе не нашли своего отражения элементарные вопросы познавательно-планирующей и организаторско-исполнительской деятельности. В отличие от них, американские законодатели до сих пор обсуждают эту проблему. Первый проект закона по конверсии был предложен в 1963 году, но он не нашел тогда поддержки сенаторов. В 1987–1988 гг. конгрессу вновь были предложены три подобных законопроекта, но и они после двухгодичной работы комиссии, изучившей основные проблемы конверсии, не были приняты[13].

Любое управление предполагает наличие социально значимой цели. На уровне общегосударственных интересов она проявляется в содержании выше указанных целей внешней и внутренней политики органов государственного управления. Как видно из приведенного примера, который можно дополнить большим количеством других, российские законодатели в своей деятельности руководствовались не общегосударственными, а своими социально-групповыми интересами, инспирированными внешним влиянием. Этот вывод можно подкрепить данными, полученными на основе критериев эффективности социального управления. К ним относятся количественные и качественные характеристики населения страны, ресурсов жизнедеятельности и условий бытия людей. Легко убедиться, что практика социального управления органов государственной власти России по всем этим критериям не отвечает интересам социального развития российского общества.

Многие из этих критериев в докладе Комиссии ООН представлены в качестве показателей устойчивого развития[14]. Однако в этом докладе, как и в большинстве публикаций по данной проблеме, абсолютизируется значение биологической формы движения материи, т. е. противоречие между живым организмом и окружающей средой. Механизмы социального развития игнорируются. В частности, показатели экономических аспектов устойчивого развития не затрагивают самой природы организации экономической жизни, в первую очередь соотношения между ее плановыми компонентами и возможностями рыночной самоорганизации и т. д.

Так же, как и в ранее опубликованных статьях, мы хотим привлечь внимание читателя, интересующегося проблемой устойчивого социального развития, к ее стержневому пункту – целям деятельности органов государственного управления страной. Организация власти и ее состав имеют второстепенное значение. На первом месте стоит вопрос: на кого и во имя чего работает власть.

 

Примечания


[1] См. Бобров В.В. Устойчивое развитие в свете теории потребностей // Гуманитарные науки в Сибири. – 1996. – № 1. – С. 14–19; К постановке проблемы "Устойчивое развитие общества" // Гуманитарные науки в Сибири. – 1997. – № 1. – С. 20–25; К проблеме устойчивости этносоциального развития // Этносоциальные процессы в Сибири: тематический сборник. Вып. I. – Новосибирск: ЦЭРИС, 1997. – С. 12–21; Устойчивое социальное развитие: аксиологический аспект // Гуманитарные науки в Сибири. – 1998. – № 1. – С. 49–53; Этнокультурный аспект в социальном развитии // Этносоциальные процессы в Сибири: Тематический сборник. Вып. 2. – Новосибирск: ИФиПр ОИИФФ СО РАН, 1998. – С. 49–59; Устойчивое социальное развитие: экономический аспект // Гуманитарные науки в Сибири. – 1999. – № 1. – С. 49–53; Устойчивое социальное развитие: правовой аспект // Гуманитарные науки в Сибири. – 2000. – № 1. – С. 59–64; Всеобщее, единичное и особенное в этносоциальном развитии // Этносоциальные процессы в Сибири: Тематический сборник. Вып. 3. – Новосибирск: Изд-воСО РАН, 2000. – С. 5–10 и др.

[2] Социальное управление: Словарь. – М.: Изд-во МГУ, 1994. – С. 153; Энциклопедический социологический словарь. – М.: ИСПИ РАН, 1995. – С. 624.

[3] «Отношения социальные – один из видов общественных отношений». См.: Социальное управление: Словарь. – М.: Изд-во МГУ, 1994. – С. 106; «Совокупность всех видов отношений данного общества». См.: Энциклопедический социологический словарь. – М.: ИСПИ РАН, 1995. – С. 507–508; «Объективная и устойчивая структура общественных связей». См.: Общественные отношения. Вопросы общей теории / Под ред. П.А. Рачкова. – М.: Изд-во МГУ, 1981. – С. 33; «Объективированная, унаследованная, так и совокупная живая, чувственная и т. д. деятельность людей». См.: Перфильев М.Н. Общественные отношения. Методологические и социологические проблемы. – Л.: Наука, 1974. – С. 104 и др.

[4] «Структурный элемент социальной реальности, …основными элементами которого являются люди, их связи и взаимодействия». См.: Энциклопедический социологический словарь. – М.: ИСПИ РАН, 1995. – С. 671–672.

[5] «Управление социальное – в широком смысле – органически присущее общественной системе явление, обеспечивающее сохранение ее целостности, качественной специфики, воспроизводство и развитие. У.с. в узком смысле представляет осознанное, систематическое, специально организованное воздействие на общество по упорядочению и совершенствованию его социально-деятельной структуры в процессе выработки и достижения цели». См.: Социальное управление: Словарь. – М.: Изд-во МГУ, 1994. – С. 169; «Управление социальное – в широком смысле слова управление всеми и любыми общественными процессами в отличие от управления биологических и технических системах; в узком смысле – управление процессами и явлениями социальной сферы общественной жизни, средство социальной политики». См.: Энциклопедический социологический словарь. – М.: ИСПИ РАН, 1995. – С. 839–840.

[6] См.: Мурашов В.И. Идея ресурсов – идея жизни. – М.: Логос, 1999. – С. 12.

[7] Шихлинский С.О., рассматривая проблему отчуждения государственных служащих, в качестве основных типов отчуждения назвал философско-метафизические, социально-психологические, технологические и системно-институциональные. Игнорирование проблемы согласования потребностей индивида, социальной группы и страны привело его к абстрактным рекомендациям по преодолению этого отчуждения. См.: Шихлинский С.О. Отчуждение государственных служащих: причины, специфика проявления и пути преодоления: Автореф. дисс. … уч. ст. канд. филос. наук. – М.: РАГС, 1997. – С. 9–11. Лукницкий С.П., исследовавший роль СМИ в системе социального управления, также проигнорировал проблему последствий общественного разделения. Он указал, что СМИ обязаны консолидировать общество, но основной причиной невыполнения ими этой роли назвал их принадлежность частным владельцам. Это утверждение легко опровергается объективной практикой. Например, во второй половине 80-х годов СМИ СССР полностью контролировались органами государственного управления, но при этом они проповедовали модели социального поведения, направленные на развал страны и ее подчинение внешнему влиянию. См.: Лукницкий С.П. Средства массовой информации в системе социального управления современной России: Автореф. дисс. … уч. ст. д-ра соц. наук. – М.: РАГС, 1998. – С. 5, 13–14.

[8] Бузский М.П. Фактор свободы в субъектном регулировании общества. – Волгоград: Изд-во ВАГС, 1998. – С. 7.

[9] См.: Андренов Н.Б. Философские основания социального управления. – Чита: ОКГС, 1999; Гордин В.Э. Социальная политика и социальный маркетинг. – СПб.: СпбУЭиФ, 1993; Методология социального проектирования: Тез. докл. к ХХIII академическому симпозиуму. – Н.-Новгород: ОАЧ, 1995; Неретина Е.А. Управление социальными процессами. – Саранск: Красный Октябрь, 1999 и др.

[10] Петров В.П. Объект управления – население. – М.: НИИ Геодезия, 1999. – С. 13.

[11] В словаре «Социальное управление» (М.: Изд-во МГУ, 1994) на странице 86 выделены четыре основных типа методов социального управления. Физическое насилие в них отсутствует. Вместо четвертого структурного элемента социального явления (нравов, обычаев, традиций и правовых норм), определяющего правила поведения людей, даны организационно-распорядительные и правовые методы. Духовное насилие замаскировано под социально-психологические методы.

[12] См.: Закон Российской Федерации от 20 марта 1992 г. № 2551–1 «О конверсии оборонной промышленности в Российской Федерации» // Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ от 7 мая 1992 г., № 18, ст. 964.

[13] См.: Аракелов Е. Проблемы конверсии в военном секторе промышленности США // Зарубежное военное обозрение. – 1990. – № 1. – С. 73–77.

[14] См.: Показатели устойчивого развития: структура и методология / Пер. с англ. – Тюмень: Изд-во ИПОС СО РАН, 2000.