11_olex

Л. Г. Олех

ФИЛОСОФИЯ РЕГИОНАЛИЗМА

Двадцатый век – это особая полоса в развитии всего человечества. И особенность его состоит в том, что мир стоит на пороге цивилизационной революции. В науке пока еще нет четкого определения столь крутого цивилизационного слома. Все известное нам о социальном качественном скачке втиснуто в рамки формационной методологии, не исчерпывающей, как сейчас это стало ясно, универсального характера и способа социальной рефлексии. Концепция цивилизационной революции, включающая в себя идею революции формационной в снятом виде, еще не разработана, хотя ряды энтузиастов в мировом научном сообществе, ориентирующихся на новую парадигму, явно растут.

В современных условиях решение сложных социальных проблем продуктивно только в рамках оппозиции глобального и регионального. В иерархии глобального и регионального, по нашему мнению, приоритет обретает понятие “регионального”, отсутствующий пока его философский анализ, выяснения сущности и содержания региональной политики.

Что такое регион ?

Понятию “регион” и производным от него присуще свойство полисемии. Его содержание зависит от того, какой конкретный срез жизни он отражает. Внимание исследователей было привлечено к этому понятию и производным от него сравнительно недавно. Можно считать, что это произошло в начале ХХ в. Региональная политика квалифицируется как инструмент стабилизации социальной жизни, регулирования взаимоотношений общества со средой его существования как природной, так и социальной, снятия конфликтной напряженности в эколого-экономическом и социокультурном отношениях. Понятие регион включает в себя физико-географическую составляющую. Регионы привязаны к географической и социальной среде. Они имеют устойчивое или неустойчивое взаимодействие с природой и более широко – с космосом.

Как физико-географическая структура регион получает “вызовы” от среды и дает на них более или менее адекватные “ответы”. В случае, если ответы неудовлетворительны, со временем вызовы повторяются вновь и вновь. Эта хорошо известная парадигма Тойнби обретает особую актуальность в условиях перехода от индустриальной к информационной цивилизации, когда меняются цели и ценности социального развития и образ цели (И.Кант). В прошлое уходят устаревшие ценности и заменяются новыми. Между природой и обществом разворачивается содержательный диалог, в ходе которого обретается в оптимальных случаях гуманистический результат.

Определение региона может быть четким при условии выяснения места этой социальной структуры во взаимозависимости культур, как цели социального развития, ориентированности на человека, ее человекотворческого начала, и цивилизации, представляющей средство, с помощью которого можно достигнуть освобождения человека или оставить его в рабстве, в зависимости от того, насколько удачно используется цивилизационный инструмент.

Понятие регион обладает определенным политико-административным содержанием. На второй научно-практической конференции “Стратегия стабилизации экономики региона: проблемы и решения”, проходившей в апреле 1995 г. в Новосибирске, в ряде выступлений проводилось отождествление региона с территорией (областью, краем). Это определение не удачно. Во-первых, регион – это не только территория, но и население на ней. Во-вторых, регион – это не только ряд административных единиц, которыми являются область и край. Регион – это всевозможные и целесообразные уровни административного деления, обеспечивающие данному социальному организму необходимые для нормального существования и функционирования уровни “самости”, самодостаточности. В России это и области, и края, и республики, разные виды автономии. А с выходом в пространство бывшего СССР – это, при определенных условиях, и нынешние суверенные государства, существующие в пространстве СНГ.

Регион представляет собой и понятие из сферы правосознания, а деятельность в регионе выступает объектом правового регулирования. Следует выявлять иерархию регионов, наличие специфической детерминации между ними. Важное значение имеют проблемные регионы, способные поднять страну в целом и другие регионы, располагающие меньшим потенциалом. В первом приближении регион определяется как самодостаточный социальный организм, находящийся в единстве со средой, обладающий физико-географическими, культурно-цивилизационными, эколого-экономическими, этнически-историческими, политико-административными и правовыми свойствами и выступающий средством формирования и функционирования федерации. Отработка этого понятия, а также разработка методологии регионализма еще предстоит. Это сложная социально-философская и социологическая проблема.

При ее разрешении возникают вопросы о целях регионализма, их направленности, расположены ли они только по вертикали, или они проявляются и в горизонтальном срезе? Правомерно ли вообще говорить о взаимодействии, когда внимание акцентировано лишь на одном векторе. Допустимо ли считать, что взаимодействие допускает и горизонтальный срез, чем он отличается от вертикального и что общего между ними? Без ответа на эти вопросы регионализм не обретет потребной оптимальности. А ответ возможен при обращениям к философским универсалиям объекта и субъекта.

Объект и субъект регионализма

В концептуальных подходах, в политике представлены разные трактовки обозначенных выше категорий регионалистики. Традиционно объектами региональной политики в странах рыночной экономики считаются разного рода социально-пространственные неравенства:

– различия в уровне и условиях жизни,

– в наличии особенностей занятости и безработицы,

– в темпах экономического развития отдельных регионов,

– в условиях предпринимательства в разных ареалах и др.

Одна из главных целей регионализма минимизировать неравенство территорий. Однако зачастую, как это видно на примере современной России, неравенство не сокращается, а возрастает. Оно наблюдается при сопоставлении регионов и особенно Центра и ряда сибирских территорий. По существу такого рода региональная политика носит колониальный характер, порождает социальные конфликты, стимулирует сепаратистские стремления и в определенных условиях может стать причиной гражданской войны. Для минимизации неравенства следует использовать все средства, в первую очередь эколого-экономические и правовые.

В этом отношении мы имеем возможность проанализировать зарубежный опыт. Он свидетельствует о том, что во многих федерациях судебная власть, правосудие содействуют отстаиванию интересов регионов против узурпации власти Центром и способствуют развитию правосознания и законности во всем политическом пространстве страны. Так было в Австрии, Германии, Индии, Канаде, США, Швейцарии, где верховная судебная власть страны в конфликтах между Центром, провинциями и штатами во многих случаях принимали решения в пользу последних.

Понимание объекта регионализма невозможно без раскрытия присущих ему противоречий и в первую очередь основных коллизий. К числу основных в пространстве регионализма обычно относятся противоречия между этнической и территориальной моделями государства и управления экономикой по отраслевому принципу, противостоящему регулированию непосредственно самими территориями, ведущему к децентрализации власти, перерастанию ее в самоуправление.

Думается, во-первых, что эти противоречия имеют отношение не только к гносеологии, построению моделей. Они обладают и онтологически выраженным статусом. Представляется, что основным противоречием является имеющее системный характер противостояние Центра и регионов. Его ядром выступает управление и коэволюция в эколого-экономическом пространстве, в выработке более или менее устойчивого баланса между Центром и регионами. Мы согласны с утверждением, что регионы – это объекты региональной политики. Но думается не только объекты. Следующее высказывание представляется излишне категоричным:”...Во всем мире принято, что регионы являются объектами региональной политики, а не субъектами социально-экономических отношений. Однако сегодня в России доминируют прямо противоположные воззрения, особенно в органах исполнительной власти регионов”¹.

Мы считаем приемлемым толковать регион не только в качестве объекта экономических и других (социокультурных, социальных, политических) отношений, но и их субъектом. Большинство российских авторов исходит из признания субъектом региональной политики только центральной власти. Вопрос дискуссионен, но, кажется, действительная региональность и регионная политика имеют место лишь тогда, когда они коренятся в суверенитете самого народа. Корни региональной политики уходят в “гуманитарное пространство”, которое создается социальной активностью граждан, их участием в политических делах, в функционировании структур социально-политического управления и самоуправления.

В соответствии со статьей 72 Конституции РФ вопросы правового обеспечения местного самоуправления относятся к компетенции как Федерации, так и ее субъектов, регионов. Подлинный регионализм имеет место только тогда, когда всем гражданам предоставляются равные права участия в управлении и самоуправлении независимо от их местожительства. В местном политическом пространстве граждане осуществляют право на самоорганизацию, инициативно занимаются местными делами. Они решают вопросы и несут ответственность за оптимальную реализацию местных жизненно важных для население дел. К их числу относятся такие организационные формы и самоуправленческие статусы как развитие непосредственной демократии, проведение собраний, сходок, местных референдумов, выборы в местные органы лиц, решающих вопросы, затрагивающие интересы коренного населения (это управление делами, связанными с жизнедеятельностью данного сообщества на его территории: коммунальное хозяйство, муниципальный жилой фонд, местные дороги, благоустройство, санитарное состояние, местные налоги, использование земли, ресурсов, охрана окружающей среды, местная система здравоохранения, довузовская организация образования, торговля, учреждения культуры, места отдыха, общественный порядок и пр.). Разумеется, для такой обширной сферы самодеятельности требуются уяснение и разрешение проблемы местного бюджета, автономных источников его существования².

По нашему мнению, регион и местные территории с соответствующим населением – это самодостаточный, самоуправляемый субъект и эффективность его эволюции состоит в мере объективности и субъективности в региональном пространстве. Мне уже доводилось высказывать два теоретических соображения относительно сущности связки “регион – Центр” и ее места в региональной политике.

Продвижение к демократическому режиму, федеративному правовому государству, зрелой политической системе возможно только в том случае, когда все элементы, составляющие эту систему, достигли высокой степени зрелости. Сильной политической системы, демократического управления и самоуправления не может быть при ослабленных компонентах (регионах, местах), непродуманных и неэффективных связях между элементами и системой, периферией и Центром. Но в политической системе сила ее и составляющих ее элементов достижима лишь при обретении социально-политическими элементами распорядительно-властных функций в важнейших сферах жизнеобеспечения регионов и мест. А это в философском смысле предполагает наличие у всех регионов и мест качеств политических субъектов.

И второе соображение, которое является аксиоматическим для социальной философии и социологии: дифференциация социума и составляющих его подсистем выступает средством их адаптации к природной и социальной среде, развитию их потенциала. Дюркгейм доказал, что общественное разделение труда, разные виды дифференциации, рост многообразия в социально-политической системе или подсистеме ведут к росту органической солидарности, развитию интеграционных тенденций. В политической системе дифференциация функций ее элементов, мест, регионов, субъектов политики, расширение сферы их компетенции представляет собой обязательную предпосылку развития подлинной демократии. Без сильной региональной политической власти, без авторитетного местного самоуправления, подготовленного актива его, без складывания профессиональной ответственности региональной элиты идею социально-правовой, демократической государственности не реализовать.

Как отмечается в документах многих региональных структур стран Европы, целью региональной политики является реализация принципа субсидиарности, решения возникающих проблем на том уровне, который ближе к населению, на котором содержание политического курса проявляется более явственно и доступно для населения в ее аксиологических характеристиках.

Цель и средства. Проблемы справедливости

Философия регионалистики базируется на признании определенной целесредственной детерминации. Она не приемлет известной формулы “Цель оправдывает средства”. И вместе с тем ее методологический базис покоится на принципе детерминации средств целью. Благородные цели эффективной региональной политики могут быть достигнуты только соответствующими гуманными средствами, логикой признания человека, его индивидуальной свободы целью социального развития.

Концепция регионализма раскрывает связь цели как causa finalis (Аристотель) с идеалом общественного развития – образом цели. Для современной России решать отмеченную философскую проблему – нелегкое дело. Парадокс заключается в том, что “рыночная экономика”, трактуемая многими исследователями и политиками как искомая цель, таковой не является. Это не более чем средство, которое может быть удачным или неудачным. Цель же региональной политики – создать культуру, утверждающую человеческое в человеке, превратить регионы в гуманитарные социально-правовые пространства. Одна из актуальнейших задач нашего времени – выработка и реализация региональных социокультурных программ.

Д.Смит утверждает, что социальная справедливость проявляется в способе, каким распределяются как продукты, так и вознаграждение, получаемое от производства³. При этом справедливость сопрягается не только с материальным производством и распределением. Она связана с ценностями, установками, благами, нормами. Социальная справедливость работает в пределах гуманитарного пространства, в сфере функционирования социума в интересах человека, стимулирования культуры, образования, здравоохранения, безопасности и пр. Региональная политика справедлива только тогда, когда она гуманизирует социальное пространство, делает его сферой удовлетворения человеческих нужд и потребностей. Социальная справедливость реализуется тогда, когда создает условия для хорошей человеческой жизни в самом широком смысле слова.

Цель региональной политики соотносится с изменяющейся системой ценностей. В связи с переходом к информационной цивилизации через состояние аномии общество движется к общечеловеческим ценностям. Современный цивилизационный этап создает возможности минимизации отчуждения и проявления его в максимально гуманных формах. Цель современного развития пролагает дорогу синтезу духовных ценностей, среди которых приоритетное значение имеют свобода (индивидуальная и групповая), справедливость и равенство, солидарность и стабильность.

Ценность справедливости сопряжена с благом равенства. Региональная политика оптимальна только в том случае, когда граждане обладают правовым равенством, когда их социокультурный, экономический и политический статусы не зависят от места их проживания (в том или ином регионе, в центре или провинции. Равенство охватывает самые разные сферы социального пространства. Это равенство возможностей):

– в уровне жизни (недопустимо многократное различие в этом отношении между Центром и регионом, регионами, предпринимателями и рабочими, крестьянами, интеллигенцией, слоями и классами);

– в состоянии культуры, неравенстве разных культур;

– организации образования и науки;

– возможностях общения (высокие транспортные расходы для сибиряков, желающих посетить Центр, например, выступают как мера дискриминационная, несправедливая).

Справедливость проявляется (или нет) в способе распределения материальных и духовных благ, ценностей, норм. В ряде случаев имеет место, как в современной России, забвение центральными властями морального долга перед территориями и населением (в области образования, науки, культуры, здравоохранения, социальной защищенности). К этой категории несправедливости относится и нарушение графика выдачи зарплат, пенсий, игнорирование правотворчества и другие явные нарушения демократического курса страны.

Если исходить из категории должного, то следует осуществить выравнивание региональных доходов, их конвергенцию, не нарушающую принцип распределения по труду. В нормальном политическом пространстве происходит гуманизация всех сфер социальной жизни, подтягивание уровня жизни в регионе до состояния его в Центре. Продуманное и ответственное проведение региональной политики дает реальную возможность оптимально использовать имеющийся региональный потенциал. Говоря о Новосибирске, нельзя не констатировать неадекватного использования его интеллектуального потенциала, академической и вузовской науки, что оборачивается несправедливостью, невосполнимым ущербом для Сибири и страны в целом.

Существует два серьезных препятствия взвешенной справедливой региональной политике: это асимметрия субъектов этой политики и этнофедерализм. С.Солник отмечает торг, идущий между Москвой и субъектами Федерации⁴. В этот “торг” включается каждый отдельный регион и совокупность регионов (республики, области, края). Исход торга не предрешен заранее. Он зависит от ряда обстоятельств. Может во взаимодействии возобладать, пересилить Центр. И тогда – максимальная возможность формирования унитарного государства, в котором возможности регионов будут серьезно ограничены. Следующий вариант – преобладание регионов над Центром. Оно может быть краткосрочным, но не исключен и весьма продолжительный вариант. А тогда в России возникнет конфедеративное государственное устройство. Оптимально нахождение взаимовыгодного консенсуса между Центром и регионами, максимальное использование ресурсов всех регионов, отвечающее интересам всех разделение труда и региональной специализации. Итогом такого взаимодействия явится демократическая Федерация, которая жизненно необходима для современной России. С.Солник считает, что действительную опасность для России представляют не отдельные регионы, а их группы, абсолютизирующие свой корпоративный интерес, свои этнические преимущества. У группы национальных республик, получивших наименование от титульных этносов, статус выше, чем у краев и областей, у них преимущества в доходе на душу населения (Башкортостан, Саха, Татарстан и др.). При этом следует отметить, что и в них преобладает русское население⁵.

Асимметрия и явная несправедливость в региональной политике происходит из неравноправия субъектов этой политики. Вопрос о средствах не может быть разрешен без выяснения проблемы законов и принципов, философских оснований регионалистики.

Примечания

¹ Селиванов В.Е. Современные тенденции региональной политики в России // Регион: экономика и социология. – 1995. – № 3. – С.23.

² Шугрина Е. Правовые основы местного самоуправления: региональный аспект // Сибирь: политика, экономика, управление. – 1995. – № 1.

³ См.: Смит Д. Региональное развитие и социальная справедливость // Регион: Экономика и социология. – 1994. – № 3.

⁴ Солник С. “Торг” между Москвой и субъектами федерации о структуре нового российского государства: 1990-1995 // Полис. – 1995. – № 8.

⁵ Там же.