В.П.Фофанов

Всемирная история как рефлексия цивилизаций

Осмысление судеб современного человечества, в том числе и России, требует, на мой взгляд, разработки качественно нового понятийного аппарата философии истории. В данной работе на основе предложенной ранее исследовательской программы [1] ставится задача рассмотреть возможности описания всемирно-исторического процесса на основе подхода, который может быть обозначен как «рефлексивная концепция цивилизаций».

1. Феномен субъектоцентризма в цивилизационном процессе

Понятие цивилизации возникло в рамках западной мыслительной традиции. Оно не есть просто проблема социально-гуманитарной теории, но одна из важнейших ключевых линий становления западно-европейского самосознания. В становлении всякого самосознания важную роль играет особый процесс, который можно назвать субъектоцентризмом. Он имеет место и при разработке понятия и теории цивилизации.

Под субъектоцентризмом я понимаю исторически неизбежный факт абсолютизации субъектом своей собственной социально-практической, а отсюда и духовной, мыслительной позиции. Такая абсолютизация имеет место в становлении индивидуального сознания, массового и специализированного сознания любой большой социальной группы и т. д. Субъектоцентризм преодолевается посредством критической рефлексии собственного «я» каждого субъекта лишь на определенной стадии его развития, причем для этого должны сформироваться соответствующие внешние условия, которые помогают встать в рефлексивную позицию. Можно утверждать, что именно в такой рефлексии воплощается становление его самосознания в развитой, зрелой форме.

Цивилизационный субъектоцентризм – это сведение всякого исторического опыта, в том числе и опыта иных цивилизаций, к логике собственного цивилизационного развития, ассимиляция материала в конечном счете всемирной истории в логику и историю собственной цивилизации. Такой тип мировоззрения формируется естественно-исторически. Можно назвать целый ряд примеров подобных типов мировоззрений – западоцентризм, китаецентризм, японоцентризм, россиецентризм и т. д. Он может быть преодолен лишь через критическую рефлексию собственной истории и собственного сознания на основе более широкого исторического контекста. Такая тенденция также в той или иной степени присутствует в рамках каждого цивилизационного процесса, однако на современном этапе развития практически во всех цивилизациях преобладает или играет очень существенную роль именно субъектоцентристская компонента.

Так, в России она представлена, например, разного рода комплексами смыслов, соотносимых с так называемой «русской идеей» – в частности, я имею в виду акцентуацию на особую, внеисторически понятую «вселенскую миссию» России. Да, наша цивилизация неоднократно играла выдающуюся роль во всемирно-историческом процессе, как этой было, например, в XX веке. Но следует ли отсюда вывод о некоей предопределенности мировой роли России? Ответ на этот и подобные вопросы и требует разработки такой концепции цивилизационного процесса, которая содействовала бы преодолению цивилизационного субъектоцентризма.

2. Универсалистские (стадиальные) концепции цивилизации

Феномен западоцентризма наиболее полно воплотился в группе концепций, которые можно назвать универсалистскими в связи с тем, что в них явно или неявно присутствует идея единой линии мирового развития, которая и понимается как собственно цивилизационный процесс, собственно цивилизация. Однако данный аспект дела зачастую четко не рефлексируется. На первый план здесь выступает трактовка цивилизации как определенной стадии развития. Но в том-то и дело, что «стадия» всегда есть стадия относительно какой-то «линии» развития. По существу, в основе «стадиальной» трактовки цивилизации лежит неявное допущение наличия единой линии исторического развития. А это значит, что все разнообразие мирового исторического развития явно или неявно унифицируется по определенному параметру, сводится к некоторой единой линии развития, сводится к «собственно истории». К истории в узком смысле этого слова, в качестве которой и выступает история Запада. Поскольку для этой группы концепций характерно понимание цивилизации как определенной стадии внутри (единого) процесса исторического развития, ее и можно называть «стадиальной» трактовкой цивилизации.

Такова известная схема Л.Моргана, включающая движение от варварства к дикости и к цивилизации, – которой следовали, в частности, К.Маркс и Ф.Энгельс. Сюда можно отнести также трактовку цивилизации О. Шпенглером. Я отвлекаюсь здесь от более конкретных различий, в частности, от оценочных моментов, имеющихся у авторов этого круга, – например, позитивная трактовка цивилизации Морганом и негативная – Шпенглером.

Гораздо более важно изначально подчеркнуть, что в основе данного подхода лежит неявное или в явном виде формулируемое допущение, согласно которому существует некая единая, универсальная линия исторического прогресса. Иначе говоря, это – универсалистский подход, в рамках которого и появляется понятие «мировой цивилизации».

В сущности, понятие «мировая цивилизация» в рамках данного подхода используется двояко. «Мировая цивилизация» как единое постепенно цивилизующееся человечество. Это цивилизация в широком смысле слова. И «мировая цивилизация» как наиболее полное воплощение цивилизованности, сущностных, имманентных для самого феномена цивилизации характеристик. Это «мировая цивилизация» в узком смысле слова, воплощением которой и является история Запада. Тогда мировая цивилизация как целое, как единый процесс, включает в себя своего рода «осевую линию», генетическое основание общемирового цивилизационного процесса, а также историческую (цивилизационную) периферию, зону исторической отсталости или, в лучшем случае, «догоняющего развития». И если у отдельных авторов может возникать вопрос, совпадают ли модернизация и вестернизация [2], то для большинства такая проблема просто отсутствует. Для них логика всякой модернизации определяется ориентацией на некоторый цивилизационный идеал, – т. е. на развитые страны Запада.

Соответственно, понятие цивилизации используется здесь также и для характеристики самой «осевой линии» исторического развития, тех внутренних трансформаций, которые она претерпевает при движении от «низшего» к «высшему». Эта линия, взятая в преемственности ее стадий, также рассматривается в противопоставлении «нецивилизованного» и «цивилизованного», когда само развитие в рамках данной линии рассматривается как становление «собственно» цивилизации. В этом смысле и возможна расширительная трактовка понятия цивилизации, ибо в ее основе лежит следующий подход: понимание цивилизации как некоторой более высокой, в пределе – высшей, и в этом смысле – сущностной стадии развития, дает возможность и сам целостный процесс характеризовать по высшей стадии его воплощения.

Такой подход опирается на неявно (иногда и явно) присутствующую идею однозначной предопределенности всемирной истории. Между тем, предопределен собственной внутренней логикой, да и то лишь «вероятностным» образом лишь тот или иной отдельный цивилизационный процесс. Как внутри каждой цивилизации образующие ее подсистемы собственным взаимодействием создают «логику» ее развития, так и на уровне всемирной истории логика развития создается взаимодействием составляющих данный процесс элементов. Только здесь элементами (подсистемами) являются отдельные цивилизации. Их-то взаимодействие и снимает момент неопределенности, присутствующий в каждом цикле исторического процесса, определяя направление дальнейшего развития через те конкретные взаимодействия подсистем, которые реализуются на данном этапе исторического процесса.

На мой взгляд, в основу решения данной проблемы следует положить трактовку понятия «всемирная история». Или она едина в том смысле, что в ней имеется некая универсальная для всех составляющих ее подсистем логика развития по принципу движения от низшего к высшему, т. е. присутствует понятие прогресса, трактуемого как процесс всеобщий, универсальный, направленный на унификацию развития всех составляющих человечества, на сведение их к единому формационному типу. Данный подход можно назвать универсалистским, унификационным. Если во всемирной истории нет универсальной линии развития, то, наоборот, существуют линии развития достаточно обособленные, определяемые собственной внутренней логикой развития и в этом смысле относительно независимые от других подобных линий. Тогда всемирная история выступает как процесс и результат взаимодействия таких обособленных, качественно специфических линий развития.

При таком подходе понятия «низшего» и «высшего» становятся относительными. Каждая цивилизация имеет свое собственное, внутреннее социальное пространство и время. Единое же «всемирно-историческое» пространство и время складывается лишь как результат взаимодействия этих цивилизаций, как некий процесс и результат этого взаимодействия, базовой характеристикой которого является не предопределенность, а самоопределяемость, т. е. определенность, которая вырастает из самой себя, из самого процесса становления и развития. Поэтому всемирная история есть процесс, который открыт в своих возможностях и определяется лишь собственной историей.

В современной духовной культуре Западной цивилизации можно выделить два полюса, качественно взаимодополняющих единое цивилизационное мировоззрение – либерализм и коммунизм. Это, безусловно, противоположности, но именно как противоположности они едины, и их цивилизационное единство хорошо проявляется в рамках философии истории. Их расхождения сводятся к различиям в понимании ценностных ориентиров и, соответственно, «высшей стадии» европейского исторического процесса, однако они едины в понимании его общемирового значения.

В этом смысле для либерального мировоззрения высшей стадией развития является капитализм, и именно капитализм как тип формации, как высшая стадия развития является сущностной характеристикой самого процесса исторического развития, показателем степени цивилизованности того или иного конкретного общества. По существу – показателем воплощенности в этом обществе полноты и логики исторического развития, с точки зрения которой оценивается все остальное: и предыдущее в рамках собственной «чистой» линии цивилизационного развития и во всей окружающей ее «исторической периферии».

В этом смысле для коммунистического мировоззрения высшей стадией развития является коммунизм, в рамках которого только и начинается «подлинная история», и в этом смысле именно коммунизм является сущностной характеристикой самого процесса исторического развития, показателем степени цивилизованности того или иного конкретного общества. По существу – показателем воплощенности в этом обществе полноты и логики исторического развития, с точки зрения которой оценивается все остальное: и предыдущее в рамках собственной «чистой» линии цивилизационного развития и во всей окружающей ее «исторической периферии».

Идея стадиальности в такой трактовке понятия цивилизации органически связана с идеей универсальности цивилизации. Поэтому данный подход и может обозначаться также как универсалистский или абсолютистский. По существу, речь идет о существовании во всемирной цивилизации не просто единого цивилизационного процесса, но единого цивилизационного процесса, сводимого к тому, что с точки зрения других социально-исторических субъектов выступает лишь как одна из мировых цивилизаций. Фактически, здесь всемирная история редуцируется к логике становления и развития одной из «крупных единиц» всемирной истории, причем все остальные измеряются и «оцениваются» лишь степенью воплощенности в них имманентных характеристик данной якобы «истинной» цивилизации.

3. «Многолинейная» концепция цивилизации

Однако в процессе накопления исторического опыта и сопоставления собственной истории с более широким контекстом всемирно-исторического процесса на Западе возникает так называемая культурно-историческая школа, в которой постепенно вырабатывается более сложное понимание цивилизации. Надо, однако, отметить, что даже ведущим представителям этой школы, на мой взгляд, не удалось до конца освободиться от западоцентристского подхода. Соответственно, не удалось и предложить такую концепцию всемирной истории, которая позволяла бы преодолеть западоцентризм. Поэтому обратимся прежде всего к трактовке всемирной истории в условиях признания множественности образующих ее цивилизаций. При таком подходе базовым теоретическим положением является признание наличия не единой универсальной линии истории, а различных исторических линий, каждая из которых является относительно самостоятельной и обладает собственным историческим значением.

В отечественной социальной мысли такую позицию фактически сформулировал Н.Данилевский [3]. Он говорит о так называемых «культурно-исторических типах», не используя термин «цивилизация». Однако, если отвлечься от терминологической стороны дела, можно с достаточным основанием утверждать, что Данилевский говорит о том же самом, что в рамках культурно-исторической школы и обозначается термином «цивилизация». Безусловно, Данилевский не анализирует всемирно-исторический процесс как целое, но если выделить и отрефлексировать преложенный им подход, который был развит на материале взаимодействия Запада и России, то можно утверждать, что перед нами не только пример глубокого осмысления одного из цивилизационных взаимодействий, существенно значимых для понимания всемирно-исторического процесса, но также и контуры концептуальной схемы, которая может быть использована гораздо более широко, а именно для изучения логики всемирной истории.

К «отцам-основателям» цивилизационной теории в рамках культурно-исторической школы обычно относят из числа западных ученых М.Вебера, О.Шпенглера, П.Сорокина и А.Тойнби [подробнее см., напр., 4].

Многолинейная или «полимерная» трактовка всемирной истории строится на понимании цивилизаций как отдельных, качественно специфических единиц всемирно-исторического процесса. Среди них можно выделить те, которые на определенном этапе всемирной истории оказывают существенное, а то и определяющее влияние. Их можно обозначать термином «мировые цивилизации». Ничего другого, кроме фиксации факта их существенного воздействия на логику общемирового развития здесь не подразумевается, причем такое их воздействие на «всемирную историю» есть лишь дело стечения исторических обстоятельств. Общемировое значение отдельных цивилизаций исторически меняется, да и оценивать это значение нельзя только по отдельным показателям, таким как военный, политический или промышленный потенциал.

Так, в условиях современного глобального экологического кризиса, на наш взгляд, особое значение приобретает опыт Арктической и других подобных цивилизаций так называемой «мировой периферии», сумевших научиться «жить в мире» с природой, – в отличие от тех «ведущих» цивилизаций современного мира, которые уже давно ведут настоящую войну с природой, угрожающую самому выживанию человечества. Данным примером я обращаю внимание лишь на саму возможность выдвижения исторического опыта некоторых сегодня «периферийных» цивилизаций в качестве общемировой ценности. Произойдет ли это и как отразится на значимости отдельных цивилизационных линий современной мировой истории – это вопрос открытый. Именно наличие открытости, существенной неопределенности в самой логике всемирной истории и является принципиальным моментом в понимании роли отдельных ее образующих единиц – цивилизаций.

На мой взгляд, удовлетворительного ответа на этот вопрос в рамках культурно-исторической школы не найдено. Например, «циклическая» концепция цивилизаций, разработанная А.Тойнби, обобщила весьма богатый эмпирический материал и позволила выделить ряд значимых циклов всемирной истории. Однако до сих пор остается дискуссионным вопрос о механизмах перехода от одного цикла к другому, т. е. вопрос об «увязке» их всех в некую единую логику всемирной истории. Критики А.Тойнби нащупали здесь действительно слабое место его концепции. Вообще можно утверждать, что культурно-историческая школа сумела преодолеть западоцентризм в том смысле, что собрала и систематизировала огромное количество эмпирического материала, характеризующего многообразие различных цивилизаций, образующих человечество на разных этапах его развития. Но преодолеть западоцентризм в смысле разработки теоретической конструкции, сопоставимой с концепцией однолинейности мирового процесса, историко-культурной школе, на мой взгляд, не удалось. Поэтому представляется уместным сформулировать некий общий подход, построенный на признании факта множественности цивилизаций, но вместе с тем позволяющий вскрыть некую общую логику становления и развития всемирной истории.

4. Понятие рефлексии цивилизаций

Вкратце наш подход к проблеме может быть сформулирован следующим образом. Каждая цивилизация как относительно самостоятельная единица (подсистема) единого процесса развития человечества имеет свою собственную внутреннюю логику развития, определяемую внешними природными и социальными условиями становления данной цивилизации. Она обладает сложной внутренней структурой, включая в себя целый ряд подсистем, каждая из которых может быть обозначена термином отдельный социальный организм. Отдельный социальный организм – это целостное этнокультурное образование, – т. е. этнос, обладающий собственной качественной спецификой внутри цивилизационного целого. Каждый этнос проходит ряд стадий собственного развития, для теоретического описания которых требуется разработка специального понятийно-терминологического аппарата, которая позволяла бы учитывать как общее, так и специфическое в развитии отдельных социальных организмов. На мой взгляд, в основу такого аппарата может быть положена идея общественных формаций. Под формацией здесь понимается «общество как целое», находящееся на той или иной конкретно-исторической стадии развития. В теории формаций при таком подходе можно выделить раздел, ориентированный на «синхронные описания» социальных объектов как органических систем, а также раздел, ориентированный на их диахронное описание, т. е. на описание последовательно сменяющихся стадий развития. Вариант стадиальности формаций, выделенный К.Марксом и Ф.Энгельсом, по сути дела направлен на описание логики западно-европейской цивилизации. Поэтому возникает сложная исследовательская задача, состоящая в необходимости выяснить, как и насколько этот подход применим к описанию других цивилизационных линий мировой истории. Во всяком случае, сегодня можно определенно утверждать, что простая его экстраполяция на другие цивилизационные процессы является характерным проявлением западоцентризма. Присутствие такой тенденции в отечественном обществознании советского периода следует рассматривать как одно из проявлений западничества в нашей культуре.

Тот или иной отдельный цивилизационный процесс определен собственной внутренней логикой, да и то лишь «вероятностным» образом. Внутри каждой цивилизации образующие ее подсистемы собственным взаимодействием создают «логику» ее развития.

Относительность и неопределенность в реальном историческом процессе весьма велика потому, что история складывается как процесс и результат межсубъектных взаимодействий [подробнее см. 1]. Определенность, возникающая в истории, есть результат того выбора, который делает каждый из ее субъектов – носителей общественных отношений, присущих данному социальному организму, в исторически сложившихся к данному моменту условиях. Внутренний выбор субъекта реализуется в его действиях. Действия субъектов снимаются их взаимодействием, которое видоизменяет исходные условия. Новые условия вновь более или менее адекватно осознаются, что формирует у субъектов новые цели и новые программы действий, а практическая реализация этих программ вновь снимается их взаимодействием. Таким образом осуществляются сложные циклы, которые, на мой взгляд, и составляют «органику» исторического развития. В соответствии с этим и представляется возможным типовой элемент цивилизации трактовать как «социальный организм». То же самое взаимодействие имеет место и на уровне всемирно-исторического процесса, только здесь в качестве элементов, т. е. социальных организмов высшего типа выступают цивилизации.

И в жизни отдельной цивилизации, и в жизни всемирной истории, которая есть процесс взаимодействия образующих ее отдельных цивилизаций, нет однозначной предопределенности. Определенность истории возникает именно из цивилизационных взаимодействий. Эти взаимодействия, взятые понятийно с учетом их внутреннего содержания и можно обозначить термином рефлексия цивилизаций. Рефлексия цивилизаций – это процесс взаимодействия цивилизаций, который по своему содержанию представляет собой обмен культурным материалом, причем такой обмен является источником изменений в обеих взаимодействующих цивилизациях.

Эмпирическим проявлением рефлексии являются войны, торговля, самые разнообразные заимствования в сфере духовной культуры. Объем статьи не позволяет построить их типологию или более детально представить их эмпирическое разнообразие. Такие рефлексии могут быть несущественными, но могут играть жизненно важную роль. Они могут иметь и негативный, и позитивный характер для каждой из взаимодействующих цивилизаций, причем чаще всего вопрос сводится лишь к тому, какое – позитивное или негативное – влияние преобладает, настолько тесно эти два типа воздействий переплетены. Рефлексия цивилизаций может приводить и к гибели, и к новому расцвету одной, а то и обеих сторон. Механизм рефлексии играет чрезвычайно важную роль в возникновении новых цивилизаций: этот процесс идет, как правило, через снятие предыдущих линий цивилизационного развития, что сказывается на качественной определенности вновь формирующихся цивилизаций. В рефлексию могут быть вовлечены несколько цивилизаций. Рефлексия цивилизаций может быть относительно кратким процессом, а может быть и очень длительным. Так, рефлексия Запада и России длится более чем тысячелетие и играет в судьбах этих двух мировых цивилизаций чрезвычайно важную роль.

Предлагаемый подход изложен в данной публикации лишь тезисно. Думается, однако, что его разработка даст возможность более глубоко осмыслить и проблему цивилизаций, и логику всемирной истории.

Литература

1. Фофанов В.П. Социальная философия: к новой исследовательской программе // Гуманитарные науки в Сибири. – 1996. – № 1.

2. Huntington S. The clash of civilizations and remaking the World Order. – N.-Y., 1966.

3. Данилевский Н.Е. Россия и Европа (взгляд на культурные и политические отношения Славянского мира к Германо-Романскому). – М.: Книга, 1991.

4. Ерасов Б.С. Цивилизация: слово – термин – теория // Сравнительное изучение цивилизаций. – М.: Аспект-пресс, 1998.