В.В.Мархинин, И.В.Удалова

МЕЖЭТНИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В НАЦИОНАЛЬНО-СМЕШАННЫХ ПОСЕЛЕНИЯХ ХАНТЫ-МАНСИЙСКОГО АВТОНОМНОГО ОКРУГА*

Изучение социально-экономических и культурных проблем в сфере межэтнических отношений в национально-смешанных поселениях Ханты-Мансийского автономного округа, расположенных в местах традиционного промыслового природопользования коренных народов Севера (хантов, манси, ненцев) и русского (а также украинского и белорусского) населения является долговременной научно-исследовательской программой, осуществляемой под руководством В.В.Мархинина при участии И.В.Удаловой.

Осуществление программ исследований началось еще в годы “перестройки”, до развала СССР, а в дальнейшем охватывает, по сути, весь период президентства Б.Н.Ельцина, отражая, как в зеркале, пагубные результаты проводимой им и его правительствами политики, отрицательно сказавшейся, в частности, и в сфере межэтнических отношений в округе.

Первое социологическое обследование было проведено в 1991 году в 11 селах Нижневартовского района , затем продолжено в 1994 году и охватило 4 поселения Нижневартовского и 4 поселения Кондинского района. В 1996 году обследование проводилось в трех поселениях Сургутского района и в 1997 году – в семи поселениях Березовского, Октябрьского и Ханты-Мансийского районов.

Выбор названных районов для обследования определялся как научными интересами изучения межэтнических взаимодействий в Сибири, так и потребностями и заданиям подразделений Администрации Ханты-Мансийского округа ( Комитет по экономической реформе, Отдел науки, Отдел народов Севера, Отдел межнациональных отношений, Социологический центр), заинтересованных в получении информации об образе и уровне жизни этнических общностей, состоянии межэтнических отношений на местах.

Помимо общей вышеназванной для всех четырех исследований цели, каждое исследование имело свою специфику, обусловленную особенностями времени и места социологического обследования. Так, летом 1991 года, т.е. на исходе “перестройки” и буквально накануне политического переворота, внезапно столкнувшего страну на курс “радикальных реформ”, нами изучалась готовность народов Севера к вступлению в новые формы экономических отношений, ориентации населения на его различные формы ( кооперативы, товарищества, акционерные общества и т. п.), оценка их роли в плане возможностей повышения жизненного уровня народов Севера и их влияния на межэтнические отношения.

Анализ результатов опроса показал, что состояние северных этнических общностей характеризовалось признаками кризисной фазы в их развитии. Вместе с тем, внутренняя динамика этнического самочувствия была такова, что эта кризисность вызывала серьезную тревогу, но никак не чувство безысходности по отношению к их будущему в качестве этносов. Это отчетливо проявлялось в осознании людьми необходимости восстановления культурных традиций, и в первую очередь, значимых в повседневной практической жизни. Особенно пострадали и требовали в этом плане внимания такие традиции, как “любовь к природе, отношение к ней как живому существу”, “взаимопомощь, сплоченность людей, их умение постоять друг за друга в трудном положении”

Данные исследования показали, что около половины респондентов ощущали известную омраченность межнациональных отношений. Основными факторами, не лучшим образом влиявшими на межнациональные отношения представители народов Севера называли следующие факторы:

– вытеснение их из мест традиционных промыслов пришлым населением – 61,7% опрошенных;

– случаи оскорбления национального достоинства представителей коренных народов – 56,6%;

– случаи неуважения культуры коренных народов – 44,5%;

– отсутствие у представителей коренных народов достаточных возможностей занимать руководящие должности – 29,9%.

Следовательно, межнациональные отношения на закате “перестройки” были действительно омрачены, с одной стороны, деятельностью нефтедобытчиков и лесозаготовителей, работающих в районах традиционного природопользования коренного населения, явлениями отчуждения системы управления от реалий национального развития северных народов, а с другой – фактами неуважения к национальной культуре, ущемления их национального достоинства. Однако следует иметь в виду, что названные негативные моменты в сфере национальной жизни были характерны не столько для отношений между лицами разных национальностей, постоянно проживающими в здешних краях, сколько для отношений между коренными жителями, старожилами и временным, “пришлым” населением. Среди последней категории зачастую встречаются люди, не считающиеся с местными традициями, хищнически относящиеся к природе, люди с психологией “временщиков”, какой бы национальности они ни были. И поэтому зафиксированная тогда напряженность в отношениях между людьми фактически только частично, в очень незначительной степени, может расцениваться как собственно межэтническая напряженность.

Надо учесть, что тот период – начало 90-х годов- характеризовался бурным ростом национального самосознания народов Севера, их активными выступлениями в защиту природной среды, созданием национальных ассоциаций, отстаивающих их национальные интересы, живым беспокойством за будущее своего народа. Среди факторов, представляющих опасность для будущего народов Севера представители северных этносов назвали в начале 90-х следующие факторы :

– распространение пьянства, алкоголизма – 75% опрошенных;

– разрушение природы под воздействием промышленного освоения территорий – 62%;

– утрата ( многими) национального языка – 55%;

– утрата многими трудолюбия и рост иждивенческих настроений – 41%;

– утрата (многими) культурных традиций – 36%;

– снижение интереса к труду в традиционных отраслях – 35%;

– чрезмерное распространение межнациональных браков – 24%;

– чрезмерное распространение внебрачных связей с инонациональным населением – 15%.

Обращает на себя внимание тот факт, что среди факторов, представляющих, по мнению народов Севера, опасность для будущего их этносов, факторы межнационального общения занимают последнее место.

Распространение пьянства, названное большинством респондентов самым опасным для будущего северных народов фактором, представляет собой концентрированное выражение действия всей совокупности последствий отчуждения (особенно с начала 60-х годов) системы государственного управления от нужд национального развития. Пьянство разрушает этническую идентичность личности и подрывает генофонд этнической популяции. Одна из его особенностей как этносоциального явления состоит в том, что оно представляет собой реакцию на обессмысливание жизни, которое проистекает из разрыва с этнокультурной духовной, мировоззренческой традицией.

Вообще говоря, многие социальные проблемы образа жизни северных этносов порождаются известной несовместимостью, или, может быть, точнее – принципиальной сложностью совмещения внутриэтнических, традиционных норм и способов реагирования на внешнюю социально-культурную среду с экспансией этой среды, вытекающей из индустриального способа ее существования. То, что фактор разрушения природы выдвинут в группу наиболее опасных, еще раз подтверждает огромную значимость и актуальность такого решения вопроса о собственности на землю, которое предполагало бы охрану от неконтролируемых воздействий со стороны промышленного комплекса жизненно важных для северных этносов территорий.

В состоянии национально-языковой компетенции отчетливо проявляются проблемы, порождаемые сложностью совмещения традиционно-культурного типа развития этноса и внешней для него социально-культурной среды, создаваемой современным индустриальным типом развития. Оптимальный выход здесь, казалось бы, в двуязычии – владении родным языком и языком межэтнического общения, т.е. русским. Но поскольку сферы и среды применимости родного языка ограничены ( что предопределяется ограниченностью возможностей для развития в качестве письменных языков малочисленных этносов), то объективно возникают как сложность формирования двуязычия, так и опасность последующего вытеснения родного языка языком межэтнического общения. И главное условие сохранения позиций родного языка – возможность и необходимость применения его в быту и производственной деятельности. В конечном счете это означает необходимость сохранения традиционных отраслей производства. И не случайно в снижении интереса к труду в традиционных отраслях представители народов Севера видят большую опасность для будущего своего этноса: ведь роль традиционных отраслей как базовых для развития этноса предполагает целую систему социальных взаимосвязей, которая бы замыкала, взаимоувязывала деятельность различных профессиональных групп населения именно в единый хозяйственный комплекс.

Исследование 1991года показало, что ориентация на частную собственность на малое предприятие, за которым главным образом стоит желание обладать правом на родовые угодья, не подразумевает того, что принято называть “частной собственностью на землю”. Большая часть претендентов на родовые угодья не желала купли – продажи родовых угодий, превращения ее в способ привлечения в свое индивидуальное хозяйство наемных работников, экономического обособления от хозяйства, развиваемого в поселке. Принятое в тот период в инициативном порядке сначала в Нижневартовском районе, где проходило наше первое исследование, а вскоре (в 1992 г.) законодательно введенное и на уровне округа в целом “Положение” о закреплении за отдельными лицами (семьями) промысловых угодий в пожизненное наследуемое владение (институт “родовых угодий”) соответствовало указанной ценностной ориентации коренного национального населения, а также – и русского старожильческого населения. Вместе с тем оно, это “Положение”, оставило свободным путь к реализации возможностей ведения комплексного, основанного на традиционных северных промыслах, хозяйства в местных сельских поселениях.

Впрочем, как показали наши дальнейшие исследования, принятое тогда “Положение о статусе родовых угодий” едва ли оправдало связывавшиеся с ним очень большие надежды на перспективы хозяйственной деятельности и этнокультурного возрождения малочисленных народов Севера.

Особенность социологического исследования 1994 года по сравнению с предыдущим заключалась в расширении объекта и предмета исследования. В качестве объекта исследования теперь выступили не только народы Севера, но и русское ( и иное некоренное) население. В центре эмпирического исследования оказывается сфера межэтнических отношений. Необходимо было осуществить социологический опрос по единой анкете одновременно представителей и коренных малочисленных народов, и местных русских. Это было сопряжено с серьезными методическими и методологическими сложностями, но зато открыло, мы надеемся, новые возможности для понимания ситуации в области внутри – и межэтнических отношений.

Цель работы состояла в выявлении и исследовании актуальных социальных и культурных проблем и определении их значения для межэтнических отношений в сельских национально-смешанных поселениях Нижневартовского и Кондинского районов Ханты-Мансийского автономного округа, в поселениях , расположенных в зонах традиционного промыслового природопользования коренного национального и русского (отчасти – и иных некоренных национальностей) старожильческого населения.

Любое такое исследование невозможно было вне учета социального контекста, сопряженного с курсом “радикальных реформ”. С особой силой негативные социальные последствия “радикальных реформ” в округе (как и в стране в целом) отразились на уровне и качестве жизни сельских жителей, в частности, жителей обследованных нами национально-смешанных поселений. Причем, данная закономерность заметно проявилась даже в различиях между национально-смешанными поселениями двух обследованных районов. В поселениях Нижневартовского района, в силу больших возможностей здесь, где непосредственно расположены мощные предприятия нефтегазодобывающего комплекса, возможности для поддержки социальной инфраструктуры и уровня жизни сельских поселений, негативные социально-экономические последствия “реформирования” оказались менее острыми, чем в сельских поселениях Кондинского района, где таких условий и возможностей нет.

Однозначно отрицательные оценки курса реформ более чем в 3 раза преобладали над положительными (соответственно 12,0 и 4% ответивших). В качестве наиболее острых проблем жизни в национально-смешанных поселениях их жители назвали резкий рост цен (59% ответивших), опасность роста безработицы (52%), пьянство (52%), а затем загрязнение окружающей среды (35%) и плохое снабжение продовольственными и промышленными товарами (31%). Таким образом, проблемы, порожденные “радикальными реформами” , не отменили ранее существовавших (пьянство, загрязнение окружающей среды, плохое снабжение), а переплелись с ними, а отчасти даже и обострили их.

Уровень жизни снизился в 1994 году по сравнению с 1991 годом более чем у половины населения. Что же касается различий в уровнях жизни народов Севера и русских, то каждая из этих групп несколько по-своему и “проигрывает” и “выигрывает” от реформ. В целом коренное национальное население оказалось в несколько меньшей зависимости от отрицательных последствий реформ, что объясняется меньшей значимостью для него денежных доходов, возможностью компенсировать падение доходов своими промыслами. Уровень жизни заметнее снизился в поселениях Кондинского района, соответственно здесь и потенциал социальной напряженности выше, чем в Нижневартовском районе.

Несмотря на действие ряда негативных социально-экономических и социокультурных факторов, усиливающих социальную напряженность, которая, в свою очередь, воздействует на межэтнические отношения, в сфере межэтнических отношений в 1994 году сохранялась высокая степень стабильности. Подавляющая часть опрошенных жителей национально-смешанных поселений по-прежнему не относит проблему межэтнических отношений к разряду острых проблем жизни в данных поселениях.

Сказанное не означает, что напряженности в межэтнических отношениях не существует вообще. Хотя 62% опрошенных считают, что межэтнические отношения стабильны настолько, что напряженности в них нет совсем, все-таки 20% эту напряженность ощущают. В национальном разрезе расхождений во мнениях на этот счет нет. Но опрос по районам показал, что значительно выше степень межэтнической напряженности была в Нижневаровском районе: здесь ее ощущало вдвое больше людей, чем в Кондинском районе (их доли соответственно 27 и 13%).

Взаимные этнические предубеждения сохраняются, но не оказывают существенного негативного влияния на межэтнические отношения. Напротив, в целом именно этнокультурные факторы, особенно совместимость и взаимопроникновение этнических культур двух основных этнических сообществ национально-смешанных поселений — народностей Севера и русских, составляют фундамент стабильности межэтнических отношений, в то время как негативные проявления социально-экономических тенденций в сфере этих отношений стали главными “возмущающими” факторами.

Уровень этнической напряженности в общем определяется уровнем социальной напряженности, но эта зависимость не прямая: степень межэтнической напряженности, конечно же, ниже, поскольку проявления социальной напряженности в сфере межэтнических отношений гасятся традициями межэтнического единства. Но эта зависимость и не однозначна: какой-то фактор в определенных условиях может оказать решающее влияние на межэтнические отношения. В нашем случае такими факторами оказались упоминавшиеся решение проблемы “родовых угодий”, с одной стороны, и “предоставление льгот по национальному признаку” – с другой. Более трети респондентов опасались, что обострение межэтнических отношений в близком будущем может быть вызвано предоставлением льгот по национальному признаку, а около трети – разногласиями между представителями разных национальностей по вопросу о родовых угодьях.

Опасения, что “предоставление льгот по национальному признаку” может обострить межэтнические отношения, преобладали у русских и других некоренных национальностей: 48% респондентов-русских высказали такое опасение, но лишь 21% представителей народов Севера. Дело в том, что на местах под “предоставлением льгот по национальному признаку” почти однозначно понимается официальное оказание материальной помощи коренному национальному населению. В прежние годы эта помощь почти не вызывала подобных настроений, но сейчас, в условиях резкого падения уровня жизни у значительной части населения независимо от национальности, она воспринимается многими людьми, особенно из числа лиц некоренных национальностей, как нарушение социальной справедливости в пользу одной из национальных категорий населения. Важно, что известное раздражение, в том числе и у коренного национального населения, вызывает даже не столько сам факт этой помощи, сколько способы, формы ее распределения, особенно разовые денежные выплаты, не мотивируемые социальной и экономической целесообразностью.

Опасения, что межэтнические отношения могут в ближайшем будущем обостриться из-за разногласий между национальностями по поводу родовых угодий, примерно в равной мере высказывают как представители разных этносов, так и жители обоих районов. Но в то время как в Кондинском районе эти опасения являются в основном чисто предсказательными, в Нижневартовском районе разногласия во многом стали к тому времени уже реальностью. При этом ни одна из сторон в национально-смешанных поселениях Нижневартовского района не могла чувствовать удовлетворения, Далеко не все желающие и из представителей народов Севера получили родовые угодья. Русские же ( и иных некоренных национальностей) старожилы, в соответствии с “Положением о статусе родовых угодий” отодвинутые на последнее место в очереди на их получение, – тем более. В такой атмосфере не могут ощущать себя вполне комфортно и те, кто уже получил родовые угодья. Этим, пожалуй, в основном можно объяснить, почему именно в национально-смешанных поселениях Нижневартовского района степень напряженности в межэтнических отношениях была тогда заметно выше, чем в поселениях Кондинского района, хотя в последних была выше степень социальной напряженности.

Надо отметить, что последующие социологические исследования 1996 и 1997 годов, показали, что вопрос о порядке распределения “родовых угодий” утратил прежнюю остроту. В условиях разрушения снабженчески-сбытовой инфраструктуры родовые угодья не смогли стать товарными предприятиями. Поэтому владение ими редко дает какие-то преимущества в плане обеспечения благосостояния. К тому же достаточно жесткое правило, принятое к этому времени; правило, согласно которому условием получения родовых угодий является постоянное проживание на них, удерживает от притязаний на угодья всех, кто не готов жить в отрыве от цивилизационных инфраструктур крупных сельских поселений. Поэтому сейчас вопрос о порядке закрепления промысловых угодий выступает не как вопрос о ревизии прежней практики их закрепления, а как вопрос о соблюдении исторической и социальной справедливости в плане правовых возможностей коренного национального и русского старожильческого населения.

Результаты социологического исследования в Сургутском районе в 1996 году показали, что только 1,5% опрошенного нами населения считает, что межнациональные отношения в их поселениях в основном стабильны ( без напряжения). Подавляющее же большинство отметили, что имеется некоторая межнациональная напряженность – 68,8%, небольшая доля населения – 2,6% – считала напряженность в межэтнических отношениях значительной и 9,3% опрошенных затруднились ответить на данный вопрос. В национальном разрезе особых различий в оценках не наблюдалось, однако народы Севера более чем в два раза чаще отмечали, что напряженность в межнациональных отношениях в поселках значительна. Так как фактор, связанный с вопросом о порядке распределения “родовых угодий”, утратил прежнюю актуальность, то в исследовании особенно отчетливо стали выявляться факторы социально-экономического кризиса и социальной напряженности как факторы, порождающие известную напряженность и в сфере межэтнических отношений.

Поскольку снятие социальной напряженности и устранение предпосылок напряженности в межэтнических отношениях в ситуации общего кризиса в стране могут вообще зависеть от политики, проводимой на региональном уровне, постольку на первый план в регионе выдвигаются задачи поиска, формирования и отлаживания наиболее соответствующих местным условиям моделей системы местного самоуправления. На решение этой задачи и было направлено социологическое исследование 1997 года, проводившееся в Березовском, Октябрьском и Ханты-Мансийском районах округа. Кроме этой задачи мы также более подробно изучали роль и место межэтнических браков в системе межэтнических отношений, а также был продолжен мониторинг , отслеживающий динамику характера межэтнических отношений и факторы, ее определяющие.

Исследование показало, что как и в других, ранее обследованных поселениях округа, в национально-смешанных поселениях Березовского, Октябрьского и Ханты-Мансийского районов в сфере межэтнических отношений прочно сохраняется стабильность. Но это, конечно, не означает, что здесь, как и в других местах, в данной сфере царит полное благополучие. Не ощущают вообще какой-либо напряженности в межэтнических отношениях значительное большинство жителей – 62,4%. Все же заметная часть людей – 23% – полагают, что некоторая напряженность в межэтнических отношениях имеется. Но только 2,2% опрошенных воспринимают эту напряженность как ощутимую. Близкую к результатам массового опроса оценку состояния межэтнических отношений дали и наши эксперты: 45% считают положение в этой сфере хорошим, 45% – терпимым и только 6% – напряженным.

О высокой степени стабильности межэтнических отношений говорит и тот факт, что среди многих проблем, существующих в национально-смешанных поселениях ( в нашем списке их было названо тринадцать) проблему межэтнических отношений в качестве острой назвали только 2,5% жителей, а в общем списке проблем она по доле отметивших ее оказалась на последнем месте, т.е. воспринимается как наименее острая. Об этом же свидетельствует и то, что среди вопросов, заслуживающих обсуждения на сходе жителей села, предложенных самими респондентами, реже всех иных они называли опять-таки национальный вопрос. Всего 0,4% опрошенных сочли этот вопрос, заслуживающим обсуждения на сходе.

Тем не менее, некоторая межэтническая напряженность все-таки существует и степень ее за период с 1991 по 1997 годы остается примерно на том же уровне. Учитывая, что актуальность анализа состояния сферы межэтнических отношений определяется не только запросами данного момента времени, но и характером возможных изменений в перспективе, необходимо обратить внимание на факторы, воздействующие на динамику этого состояния.

Прежде всего надо заметить, что существующая к настоящему времени некоторая напряженность в межэтнических отношениях в национально-смешанных поселениях осознается населением как ситуация, порожденная обстановкой, главным образом, последних лет, годами “постсоветского периода”. Так, если в 1991 году среди факторов, отрицательно влияющих на межнациональные отношения, более половины опрошенных народов Севера называли факторы этнокультурного характера ( “ случаи оскорбления национального достоинства представителей народов Севера” – 57% и “случаи неуважения культуры народов Севера” – 44% ), и многие считали, что межэтническая напряженность вызвана ошибками в национальной политике в советский период ( так считали в 1994 году 15% представителей народов Севера и 12% русских проживающих в национально-смешанных поселениях Нижневартовского и Кондинского районов ). то к настоящему времени характер мотивов, осознаваемых как вызывающие межэтническую напряженность, почти полностью переместился в экономическую сферу или же в сферы так или иначе зависимые от проводимых в стране реформ. Теперь напряженность в межэтнических отношениях склонны объяснять “ошибками в национальной политике “ только 6,8% жителей, а “неуважением обычаев, национальных особенностей представителей тех или иных народов “ – только 6,5% жителей национально-смешанных поселений названных выше районов.

Среди других факторов, обусловливающих напряженность в сфере межэтнических отношений, преобладающую роль, по мнению населения, играет совокупность факторов, либо непосредственно являющихся выражением социально-экономического кризиса, либо актуализированных в этом качестве кризисом. К первым относятся: “ухудшение социально-экономической ситуации”(в этом видят причину межэтнической напряженности 12,5% опрошенных), “борьба за рабочие места” (8,4%). Ко вторым – “предоставление льгот по национальному признаку” (22,4%) и “разногласия у разных национальностей по вопросу о родовых угодьях” (12,3%), “ борьба за власть на разных уровнях” (6,7%).

В целом же анализ мнений о факторах, вызывающих межэтническую напряженность, подтверждает вновь и вновь стабильность сферы межэтнических отношений обеспечивается исторически выработанным единством местных этнических культур.

Это единство выражается наиболее непосредственным образом в высокой доле межэтнических браков в среде местного населения. Исследование выявило, что характер расселения и этнодемографическая ситуация в районах традиционного северного промыслового природопользования определили высокую степень демографической (брачно-популяционной) целостности местных сообществ состоящих из этнических групп русского и аборигенного населения: хантов, манси, ненцев и представителей некоторых других малочисленных народов Севера.

Национально-смешанные поселения с высокой степенью метисированности аборигенов, и отчасти – русских, стали к настоящему времени преобладающим типом поселений в местах традиционного природопользования. Далеко не всегда к настоящему времени можно даже получить ответ на вопрос, имеется ли и каково определенное “этническое происхождение” того или иного поселения, или оно с самого начала было этнически-смешанным, – так неразрывно переплелись судьбы обитающих здесь этнических групп и поселений.

Подавляющее большинство местных жителей из числа народностей Севера, тем не менее, не усматривают в межэтнических браках опасности для этнического существования малочисленных народов. Вероятно, это справедливо, если учесть что для этих народов межэтническая брачность является вообще одним из условий этнодемографического воспроизводства, а также то, что этническая идентичность не сводится к биоантропологическим характеристикам, а является прежде всего культурным феноменом.

Процессы межэтнической брачности и метисации у народностей Севера, конечно, содержат в себе тенденцию утраты некоторой частью их представителей данной этнической принадлежности или влекут за собой процесс этнической и социальной маргинализации. Но действительную опасность для этнического существования малочисленных народов представляют ныне не межэтническая брачность и метисация или ассимиляция, если и возможная, то только в далеком будущем, а те последствия “радикальных рыночных реформ”, которые привели к резкому снижению уровня жизни, росту пьянства и алкоголизма, и, как следствие – к высокой смертности, включая резкое увеличение числа самоубийств.

Однако все эти беды – это общая ситуация, затрагивающая как народности Севера, так и русских. Следовательно, естественно видеть опору стабильности в упрочении естественно-исторически сложившейся целостности местных межэтнических сообществ, развивая соответствующие этому и позволяющие успешно решать общие проблемы, формы местного самоуправления.

Результаты исследования показали, что степень доверия местного населения к окружным и местным властям, готовность поддержать меры по формированию и совершенствованию системы местного самоуправления высоки по сравнению с отношением к мероприятиям центральной власти. Вместе с тем большая часть людей не ощутила пока сколько-нибудь заметных перемен к лучшему, которые можно было связать с деятельностью введенной ныне системы местного самоуправления. Хотя положительные оценки деятельности местных органов власти преобладают над отрицательными, но все же – не намного. На одном из первых мест по актуальности с точки зрения задач совершенствования действующей системы местного самоуправления стоят организационно-управленческие и правовые проблемы.

Основной вывод, к которому мы пришли, заключается в том, что исторически сложившаяся органическая целостность местных межэтнических сообществ не противоречит этнической самобытности малочисленных народов Севера, а является в современных условиях необходимым условием ее воспроизводства. Этническая идентичность этих народов имеет своим основанием взаимопроникновение этнических культур аборигенов и русских. Поэтому самой естественной формой самоуправления, способной удовлетворить потребность малочисленных народов в этническом развитии, является их национально-культурная (этнокультурная, в отличие от этнотерриториальной) автономия в рамках общей системы местного самоуправления в национально-смешанных поселениях, субъектом которой выступает целостное местное межэтническое сообщество. То же самое относится в общем и целом, и к национальной общине аборигенов, как разновидности местного самоуправления, имеющей важное значение и отличающейся некоторыми особенностями, но тоже ведь существующей не вне. а внутри общей системы местного самоуправления, поскольку мелкие поселения и места проживания коренных северян на родовых угодьях способны существовать не иначе, как за счет включенности в многообразные инфраструктуры более крупных, почти всегда – национально-смешанных, поселений.

Примечания

* По материалам социологических исследований 1991, 1994, 1996 и 1997 гг.