РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ

О.В.ШАРЫПОВ. Понятие фундаментальной длины и методологические проблемы современной физики. - Новосибирск, НИИ МИОО НГУ. - 1998. - 318 с.

Развитие современной физики микромира и космологии сталкивается с рядом принципиальных проблем, подобных проблеме ультрафиолетовой расходимости в релятивистской квантовой механике и проблеме сингулярных состояний в теории гравитации. Многочисленные попытки преодоления этих трудностей, основанные на ad hoc гипотезах, не привели к удовлетворительным решениям, что свидетельствует о необходимости переосмысления оснований современной физики на философско-методологическом уровне. Поскольку же основные теоретические концепции, предложенные для преодоления принципиальных трудностей в физике "околопредельных состояний" существенным образом затрагивают представления о структуре пространства, особую актуальность приобретает философско-методологический анализ представлений о структуре пространства в современной физике, чему и посвящена монография О.В.Шарыпова.

В основу своей работы автор положил гипотезу о существовании фундаментальной длины и об особой роли этого понятия в современной физике. В связи с этим в монографии осуществляется многоуровневое исследование, включающее методологический анализ характерных тенденций развития оснований физики высоких энергий и космологии, многоплановое обоснование понятия фундаментальной длины, а также разработку соответствующего математического аппарата. Так, в первой главе показывается, что интегративная тенденция (попытки построения единой теории физических взаимодействий, включая гравитационное), а также возрастание роли принципов симметрии и инвариантности в современной физике, с одной стороны, обуславливают необходимость пересмотра традиционных представлений о пространстве и времени, с другой - задают методологические ориентиры такого переосмысления. Как следствие, обосновывается вывод, что единая теория физических взаимодействий должна базироваться на системном представлении всех фундаментальных констант, которые выполняют в ней универсальную роль инвариантных пределов изменения физических величин.

Во второй главе доказывается, что распространение принципа инвариантности на совокупность планковских величин как единую систему приводит к предположению о существовании структурно-элементарного в релятивистской квантово-гравитационной физике объекта - фундаментальной (планковской) длины. Автор тщательно анализирует свойства фундаментальной длины, и на основе проведенного анализа строит модель дискретно-непрерывного пространства-времени, определенным образом синтезирующую качества дискретности и непрерывности пространства. В рамках предложенной модели по-новому переосмысливаются такие свойства физического пространства, как однородность, изотропность, размерность, а также общие кинематические свойства.

В третьей и четвертой главах последовательно развивается математический аппарат, соответствующий модели дискретно-непрерывного пространства-времени. На основе введенного нового математического понятия актуального нуля множества развивается соответствующая ему геометрическая теория физического пространства-времени, в связи с чем дается новое решение проблемы метризуемости пространства. Далее в работе осуществляется обобщение первичных математических понятий, строится геометрическое определение обобщенного числа и обобщенного числового множества, в рамках которого возможна арифметизация многообразий с дискретно-непрерывной структурой. Наконец, в заключительной пятой главе на примере проблемы содержания понятия бесконечного в физике показывается, как на основе введенных новых понятий могут быть переосмыслены традиционные философские проблемы естествознания.

Таким образом в рецензируемой монографии представлена оригинальная целостная концепция дискретно-непрерывной структуры пространства, предлагаемая автором в качестве одного из возможных фундаментальных оснований в построении единой теории физических взаимодействий. Она обосновывается путем привлечения широкого круга философской литературы, теоретических и экспериментальных результатов современной физики и математики. О значимости этой концепции, а также о ее большом эвристическом потенциале свидетельствует, в частности, представленное во второй главе изящное и естественное решение проблемы обоснования трехмерности физического пространства.

Вместе с тем, нельзя не обратить внимание на имеющиеся в работе положения, с которыми, на наш взгляд, трудно согласиться. Так, отвергая классическую континуальную модель физического пространства, в качестве основного аргумента автор использует утверждение, согласно которому континуальная модель приводит к геохронометрическому конвенционализму, что влечет идеалистическое "отрицание эмпирической детерминации геометрического описания пространственных и временных фактов" (с. 165). В данном случае нужно иметь в виду, что признание конвенций в науке вовсе не обязательно ведет к субъективизму, хотя это ошибочное представление до сих пор широко распространено. Действительно, и выбор единицы длины (метр) и использование десятичной (а не, например, двоичной) системы исчисления - также суть результаты конвенции, что никак не мешает признавать объективное содержание законов, выраженных с помощью этой единицы и системы исчисления. В этом вопросе следует отличать планируемое соглашение, предложение договориться, от соглашения, в действительности принятого научным сообществом. Поскольку известно, что зачастую люди не могут достичь согласия даже тогда, когда искренне к нему стремятся, напрашивается вывод, что принятие конвенции не зависит от субъективных желаний и, следовательно, определяется внешними, т.е. объективными причинами. Поэтому геохронометрический конвенционализм сам по себе не приводит к идеалистическому отрицанию эмпирической детерминации геометрии и, следовательно, данный аргумент не свидетельствует против классической континуальной модели физического пространства.

Автор основывается на весьма устаревших взглядах как на формальную логику, так и на ее соотношение с диалектикой. И не случайно практически вся цитируемая по этим вопросам литература относится к 60-м годам. Следует напомнить, что формальная логика и диалектика относятся к совершенно разным областям: если первая является теорией правильного вывода (и ее правила могут применяться только при фиксировании значений терминов, участвующих в выводе), то вторая изучает законы развития, в том числе развития (т.е. изменения) понятий. Поэтому не один раз используемые в монографии утверждения вроде того, что "с позиций классической (аристотелевской) логики непрерывность и дискретность существуют как противоположности, взаимно исключающие одна другую" (с. 96), не являются корректными. Представление о контрадикторности (а не контрарности) противоположности между непрерывностью и дискретностью никак не связано с классической логикой. Такое представление устанавливается (возможно ошибочными) постулатами значения, принимаемыми на уровне, предшествующем применению логического вывода.

Автор зачастую апеллирует к диалектическому материализму как к истине в последней инстанции. Иногда это осуществляется в запредельных формах, в "лучшем" стиле гегелевской натурфилософии. Чего стоит хотя бы такой пассаж: "Закон перехода количественных изменений в качественные не выполнялся бы в полной мере, если бы не существовало качественно выделенных конечных величин, ограничивающих снизу и сверху множество значений той или иной физической величины" (с. 262). Автору, если он хочет добиться широкого признания своих результатов, следует знать, что ссылки на диалектический материализм как на абсолютную истину вызывают у подавляющего большинства философов в мире крайнее сомнение в достоверности обоснованных посредством таких ссылок выводов. Поэтому в дальнейшей работе ему необходимо решительно избавиться от призрака "единственно верного и последовательно научного учения".

К счастью, приведенные положения используются в работе в основном для мотивации выбираемых направлений исследования и не играют существенной роли в аргументации основных выводов и положений, в целом осуществляемой вполне научными методами. Рецензируемая монография безусловно вносит вклад в развитие методологии современной физики. Она будет интересна как философам-профессионалам, так и физикам-теоретикам, равно как и всем интересующимся наиболее острыми проблемами современной науки.

А.В.Бессонов, д-р филос.наук
(Институт философии и права СО РАН
Новосибирск)