А.П. Бородовский

Новые аналогии роговой резной пластины с лошадью из Саглы-Бажи-2

Резная поясная пластина из рога с лежащей лошадью из кургана 13 могильника Саглы-Бажи-2 (рис. 1) является одной из самых эффектных находок А.Д. Грача¹ среди предметов древнего косторезного искусства Тувы скифского времени. В качестве аналогий этому изделию Александр Данилович приводил фрагментированную роговую бляху с фигурой лошади (рис. 1, 8) с Алтая из могильника у с. Туэкта² (по материалам раскопок 1935 г. А.Т. Кузнецовой).

Рис. 1. Саглынская резная роговая бляха и ее аналогии. 1. Исходное сырье – рог марала 2. Роговая заготовка – разветвление 3. Двойная роговая пластина и закраины 4. Одинарная роговая пластина 5. Иволгинское городище 6. Дэрестуйский могильник 7. Саглы-Бажи-2 8. Туэкта 9. Коллекция Гуляева 5, 6. (Забайкалье), 7. (Тува), 8, 9. (горный Алтай).

Кроме этого предмета из фондов Эрмитажа (колл. 4387/4) в собраниях Горно-Алтайского краеведческого музея известно еще одно аналогичное изделие (см. рис. 1, 9). В коллекции Гуляева за №520 хранится роговая пластина со сложным зооморфным изображением, декорированным скобчатым орнаментом. Размеры роговой пластины составляют 9 x 5,5 см., толщиной до 0,7 см.. Часть предмета в районе большого отверстия обломана. Другие участки изделия сохранились почти полностью. Первоначальная длина предмета вполне могла составлять около 10–11 см..

В целом, такая величина изделия является отражением общего стандарта упомянутых выше роговых поясных пластин с резьбой. Например, предмет из Саглы-Бажи-2 имеет длину 12 см., а пластина из Туэкты 11 см.. Устойчивые размеры всех этих изделий безусловно отражают определенный тип заготовки, используемой в древнем косторезном производстве эпохи раннего железа. Основанием для такого вывода могут еще служить сходность рудиментов естественной роговой структуры, сохранившейся на оборотной стороне пряжек из Саглы-Бажи-2, Туэкты и коллекции Гуляева (рис.1, 4, 9).

Структура рогового материала на этих изделиях представлена поверхностной прослойкой компактного рогового вещества и его губчатой основой на противоположной стороне. Такое строение исходного материала характерно для одинарной роговой пластины³, получаемой в ходе разделки рогового сырья. Ориентация волокон губчатого вещества на роговой пластине позволяет восстановить исходный тип заготовки при разделке целого ветвистого рога. На предметах из Саглы Бажи-2 и коллекции Гуляева четко прослеживается “Y”-образное расположение губчатых волокон на обороте поясной пластины (см. рис. 1, 9).

Очевидно, в качестве исходного материала для всех ранее упомянутых предметов был использован массивный рог марала, точнее его участок с наиболее мощным разветвлением роговых отростков (см. рис. 1, 1–4). Заготовка этого типа в достаточно сформировавшемся виде известна еще среди раннескифских памятников Алтая (могильник Семисарт, к. 4, раскопки Л.C. Марсадолова) и продолжает бытовать достаточно широко вплоть до эпохи хунну⁴ в материалах Иволгинского городища (см. рис. 1, 5), Дэрестуйского могильника (см. рис. 1, 6). На западных территориях в лесостепном Обь-Иртышском междуречье подпрямоугольные роговые поясные пластины с зооморфным декором имели совершенно иные заготовки. В качестве примера можно привести некоторые саргатские детали поясной гарнитуры (Коконовское поселение), изготовленные из двойной роговой пластины. В качестве исходного сырья для этих предметов был использован рог лося⁵.

Таким образом сходство произведений искусства, выполненных в роге, отмеченное А.Д. Грачем для Алтая и в Тувы по “основным стилистическим параметрам” дополняется единством заготовки. Следует подчеркнуть, что Саяно-Алтайский регион в эпоху раннего железа характеризуется широким использованием пластин из разветвлений рога марала в отличии от сопредельных территорий⁶. Однако, несмотря на явное сходство этих изделий имеются и определенные отличия.

Сравнивая резные пластины из Туэкты и Саглы-Бажи-2 (см. рис. 1, 7, 8), А.Д. Грач подчеркивал “несомненную разницу в художественном классе этих изделий: алтайское явно уступает саглынскому”. Эта характеристика вполне справедлива и для аналогичной роговой бляхи из коллекции Гуляева (см. рис. 1, 9). Оба предмета с Алтая отличает упрощенное декоративное оформление поверхности, схематизм изображения и плоскорельефная резьба. Наряду с этим туэктинская и гуляевская роговые бляхи имеют и явные особенности. Если на изделии из Туэкты резное изображение еще можно однозначно интерпретировать как лошадь (см. рис. 1, 8), то для предмета из коллекции Гуляева (см. рис. 1, 9) такую определенную трактовку образа уже дать значительно сложнее. Образ копытного на этой пластине представлен подчеркнуто в декоративной манере. Некоторое сходство с изображением лошади на предмете из гуляевской коллекции с тувинскими резными конскими фигурками из Саглы-Бажи-2 и Даган-Тэли-1⁷ имеет расположение скобчатого орнамента на туловище животного.

Однако аналогичный декор известен и для других анималистических образов Саяно-Алтая. В частности, фигурка барана из могильника Аймырлыг⁸ орнаментирована именно такой резьбой. Своеобразие всех этих изделий конечно не снимает вопроса о их сходстве, что подтверждается идентичностью сырья, заготовки, художественно-стилистического оформления и функционального использования. Напротив, еще одна аналогия саглынской роговой пластине с лошадью из гуляевской коллекции расширяет круг свидетельств о влиянии и тесных связях древних косторезных центров Тувы и горного Алтая во второй половине 1 тыс. до н.э.. Это являлось отражением сложных интеграционных процессов кочевых культур юга Западной Сибири на рубеже скифской и гунно-сарматской эпох.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Грач А.Д. Древние кочевники в центре Азии. – М., 1980. – C.35, 179, рис. 41.

² Там же. – C. 83.

³ Бородовский А.П. Древнее косторезное дело юга Западной Сибири. – Новосибирск, 1997. – C.99, 213, рис. 52\2\.

⁴ Давыдова А.В. Иволгинский комплекс (городище и могильник) – памятник хунну в Забайкалье. – Л., 1985. – С.101, рис. Х (1); Давыдова А.В., Миняев С.С. Новые находки наборных поясов в Дырестуйском могильнике // Археологические вести. – 1993. – №2. – C.58, 64, рис. 5\2\.

⁵ Бородовский А.П. Сюжеты зооморфных гравировок саргатской поясной гарнитуры как отражение культурно-исторических связей // Гуманитарные науки в Сибири. – 1995. – №3. – C.55–56.

⁶ Бородовский А.П. Центры художественной косторезной обработки на юге Западной Сибири // Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. – Барнаул, 1999. – C.24–25.

⁷ Грач А.Д. Резные композиции в искусстве Тувы скифского времени // Новейшие исследования по археологии Тувы и этногенезу тувинцев. – Кызыл, 1980. – C.73, рис. 1\2\.

⁸ Степная полоса азиатской части СССР в скифо-сарматское время. – М., 1992. – C.176–177.

Институт археологии и этнографии СО РАН

Новосибирск