Е.Ф. Фурсова

Символика застежек духовных книг старообрядцев-федосеевцев Западной Сибири

Древние рукописные и старопечатные книги русского старообрядчества Сибири являются не только ценнейшим источником по истории ранней сибирской литературы, истории сибирского крестьянства, но даже в своем оформлении содержат элементы материальной культуры, несущие информацию о религиозном мировоззрении славянства прошлых эпох. Несмотря на солидные книжные хранилища, собранные Археографическими комиссиями сибирского и уральского центров, много литературы еще бытует в среде сторонников старой веры и используется в их обрядовой практике.

В ходе полевых этнографических работ 1980–90-х годов было просмотрено около двухсот старых книг XVII–XIX вв. в разных местностях западносибирского региона, из которых собрания федосеевских общин оказались наиболее старыми и разнообразными по составу. В сравнению с поморскими старообрядцами, федосеевцы более строги и замкнуты. Наставники не регистрируются в органах власти, формально ссылаясь на малочисленность сторонников этого согласия. Действительно, в настоящее время общины находятся на грани вымирания, так как пожилым людям не удалось привлечь детей и внуков к своей вере. Многие из посещающих ныне моленные дома стариков и старух являются выходцами из зажиточных до коллективизации семей, раскулаченных и сосланных впоследствии на север Томской области. Судьба многих не способствовала получению навыков в изучении старославянского языка, причину чего информаторы видят в раннем лишении родителей, которые традиционно являлись духовными учителями детей, а также в принудительных, изнуряющих работах в колхозах, во время войны и пр.

Несколько раз многие федосеевские общины подвергались отграблениям. В настоящее время особенно с частой периодичностью похищаются медные литые образа и кресты, деревянные иконы. Нередко кражи сопровождаются избиением пожилых людей – наставников, прихожан. В меньшей степени пострадали книжные собрания богослужебных и “беседных” книг, испольуемых до сих пор для чтения в кругу семьи – “Страсти Христовы”, “Златоуст”, сборники “О мерзости запустения”, “Житие Николы”, сборники духовных стихов и пр. Собственно хранение книг в домах, видимо, спасало их от краж. Однако, лишь считанные единицы умеют сегодня читать по-старославянски. Немотря на то, что сохранились литература по знаменному пению (“Фитник”, “Обиход”, “Обиходник”, “Ирмосы” и пр.), во многих общинах из-за отсутствия знающих, т.н. “грамотных”, людей прекратились песнопения во время богослужений.

Старообрядческие книги по старому обычаю застегивались на специальные застежки, выполненные из меди и ее сплавов в форме “луковиц”, напоминавших купола православных храмов, или более сложные, сочетавшие элементы барокко с христианской символикой, например восьмиконечный крест с орудиями страстей (см. рис. 1, 6–8). Подобные традиционные застежки мы имели возможность наблюдать и в настоящее время в федосеевских общинах. Однако среди общей массы особое внимание привлекают такие, в которых первая или верхняя пластина имеет полукруглую форму с пазом для язычка второй пластины, представляющейся в виде распластанного зверя со ртом-“клювом” (см. рис. 1, 1–3). Они изготовлены, по-видимому, кустарным способом, так как по литой форме необходимые узоры процарапаны вручную. По количеству подобные застежки составляют около половины и, несмотря на некоторую вариативность, достаточно единообразны, что позволяет объединить их в одну группу. Таким образом, первая пластина в застегнутой книге располагается горизонтально, прикрепляясь к переплету мелкими гвоздиками, вторая – вертикально и держится на кожаном ремешке, прикрепляющемся гвоздиками к другой стороне переплета. Как это ни парадоксально, но обнаруженные материалы дают возможность провести аналогию с известными древнеславянскими археологическими материалами.

Рис. 1. Застежки духовных книг. 1–3 - застежки первого типа; 4–5 - застежки второго типа; 6–8 - литые и штампованные застежки; 9 - среднеднепровская фибула Y–YII вв. из пеньковских поселений

В свое время Б.А. Рыбаков предложил интерпретацию космогонии среднеднепровских фибул V–VII вв., изображающих “лютого зверя” (см. рис. 1, 9), в которых увидел выражение универсальной идеи деления вселенной на небо, мир богов, обжитую людьми землю и преисподнюю – подземный мир с таинственными обитателями¹. Если следовать подобной идее, то можно считать, что верхняя пластинка застежек книг представляет собой солнечный диск, фантастический зверь (ящер?) с четырьмя лапами и птичьей головой являет обитателя преисподней и плавно соединяется с земным миром. “Земная жизнь” представлена узкой пластиной, символизирующей временность пребывания на земле, подчеркивающей переходной характер этого состояния. На слитые воедино землю и подземелье “идут” из небесной сферы зигзагообразные линии, трактуемые исследователями как изображение влаги, дождя. Тема плодородия усиливается изображением солнечных знаков – кружкового орнамента – которые можно трактовать и как источник жизни, и как оберег от злых обитателей земного/подземного.

Известно, какое большое значение старообрядцы всегда придавали книгам, как трепетно относились и как берегли “кладезь мудрости”. Н.Н. Покровский писал о современных верованиях “истинных христиан” в необходимость застегивать книги после чтения и проклятиях в адрес забывшего это сделать². Необходимость оберегать от “лукавого” все предметы культа и даже быта, позволяют видеть именно апотропейное назначение рассматриваемого вида застежек. Множественную символику охранно-продуцирующего смысла в виде кружков, между которыми размещены зигзагообразные линии, видим и в типологически иных застежках второго типа (см. рис. 1, 4, 5). Они также изготовлены кустарями с процарапыванием орнаментов и по численности значительно уступают описанным выше. Отличаются вытянутой формой, заканчивающейся двуглавым существом (кони? птицы?). Как известно, остатки материальной дохристианской культуры восточных славян, отражающие их языческое мировоззрение, включают в качестве амулетов коней с “солнечным” кружковым орнаментом, птиц³. Типологически более поздние застежки, изготовленные не вручную, а литьем и штамповкой по абрису в некоторой степени повторяют ранние “обереги” первого типа (см. рис. 1, 6–8).

Книги духовного содержания, отражавшие в своем оформлении языческие верования славянства столь отдаленного времени, несомненно, еще одно красноречивое свидетельство того, как тесно переплелись языческая и христианская идеологии даже у таких “ортодоксов” христианства как старообрядцы, и насколько глубоки корни многих относительно поздних элементов народной культуры. В то же время выявляется интересный сам по себе факт – христианская духовная литература "охранялась" и донесла до нашего времени языческие по содержанию обереги.

Примечания

¹ Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. – М., Наука, 1987. – С.198–201.

² Покровский Н.Н. Путешествие за редкими книгами. – М.: Книга, 1984. – С.20.

³ Седов В.В. Восточные славяне в VI–XIII вв. – М., Наука, 1982. – С.267, 268.