При моделировании мировой динамики рассматривались пять взаимосвязанных переменных: население, капиталовложения, использование невозобновимых ресурсов, загрязнение среды и производство продовольствия. Проверяя гипотезу о дисфункциональности глобальной системы авторы Римского клуба пришли к выводу, что при сохранении нынешних тенденций роста в условиях конечной планеты следующие поколения человечества достигнут пределов демографической и экономической экспансии.

Пределы роста усматриваются не столько в планетарно-ресурсных ограничениях, сколько во “внутренних пределах” человечества – это эгоцентризм корпораций, суверенитет хаотического множества ссорящихся государств, дух элитаризма западной цивилизации, благодушие и беспечность обывателя. Критически оценивая Старый Гуманизм А.Печчеи формулирует программу Нового Гуманизма, суть которой в “человеческой революции” – в становлении мирового сообщества, способного к коллективным усилиям по планированию общего будущего человечества, ибо альтернативой будет отсутствие какого бы то ни было будущего.

Признавая вывод о планетарных пределах экономического роста Л.Браун обратил внимание на слаборазвитость традиционных обществ – причину и следствие чрезмерного демографического роста. Критический порог устойчивости общества уже превзойден, так как человечество потребляет значительно больше ресурсов, чем допускают законы стабильного функционирования экосистем. Разоблачение доминирующего в развивающихся странах мифа о беспредельности демографического роста есть не менее важная задача, чем критика экономического роста западного типа.

Человеческое влияние на природу может быть оценено не только негативно. Человек стимулирует эволюционный процесс и содействует экспансии ряда биогеоценозов. Стихийное совместное развитие человека и биосферы может быть целенаправленным и согласованным. В результате коэволюции образуется ноосфера.

Развитие ноосферных исследований предусматривается по двум направлениям: глобальная экология и теория коллективных решений (компромисса). В области глобальной экологии оценивались последствия крупномасштабных человеческих действий. К 1983 г. была закончена разработка версии системы математических моделей “Гея”, имитирующей функционирование биосферы как единого организма. Версия описывает гидротермодинамику атмосферы и океана и позволяет оценивать климатические характеристики и параметры биоты. Человеческая активность задана в качестве экзогенного фактора. Система “Гея” успешно апробирована при моделировании последствий ядерной войны. Описания “ядерной ночи” и “ядерной зимы” стали предметом оживленного обсуждения в официальных кругах США и СССР. Математическая разработка социологии компромисса показала достижимость соглашений кооперативного типа, объединяющих усилия и ресурсы суверенных субъектов для решения общих задач. Институты согласия на глобальном уровне позволят добиться устойчивых и эффективных компромиссов.

Со смертью в 1984 г. А.Печчеи Римский клуб прошел пик популярности, что в немалой степени обусловлено “академическим” характером его исследований. На повестке дня вопрос о переходе от “хорошо понятой тревоги” к научно-практической деятельности по рационализации взаимодействия человечества с окружающей средой. Все большую известность приобретает Институт экотехники – неправительственная организация клубного типа (председатель М.Нельсон), учрежденная группой энтузиастов в 1969 году, которая с 1976 года проводит конференции в поместье “Ле Марронье” близ города Экс-ан-Прованс во Франции.

С точки зрения биосферной культурологии факт экспансии “глобалтеха” в космос означает, что экологическое равновесие достижимо лишь при выходе за пределы Биосферы-I. Ареалом экологически устойчивого “глобалтеха” является космос, в котором техносфера воспроизводит свое иное – Биосферу-II. Открытие Космоса для биосферного митоза и порождение множества конкурирующих биосфер означает превращение ноосферы в фактор эволюции Вселенной.

Аксиоматика концепции содержит критические оценки идей Римского клуба. Отмечается, что идея “пределов роста” давно развита марксизмом-ленинизмом в теории общего кризиса капитализма. В начале ХХ века при анализе империализма марксисты подвергли критике механицистские и биологизаторские концепции равновесия и выживания, системно описали мировое хозяйство, его неравновесие, кризисные состояния и динамику. Позитивистский подход недооценивает значение теоретической разработки категорий глобалистики, которые неопределенны и многозначны. Очевиден утопизм абстрактного гуманизма. Игнорируется социалистическая альтернатива, акцентирован раскол по оси Север – Юг, тогда как более актуальна проблема предотвращения ядерной войны между Востоком и Западом. Отмечается недостаточность отраслевых подходов (экологического, экономического, демографического) для изучения глобальных проблем. Глобалистику предлагается развивать с позиций общесоциологической теории.

Парадигма разрабатывается согласно принципу социальной субъектности науки, что означает изучение альтернатив глобального развития с точки зрения советского общества. Формирование мировой системы представлено как процесс разрушения локальных, относительно закрытых сообществ, последующей интеграции в глобальное сообщество на основе отношений зависимости. Понимая глобальную систему как мировой рынок сторонники парадигмы утверждают, что ее формирование завершилось к концу XIX века. Глобальные проблемы оцениваются как “текущие напряжения”, связанные с неравномерностью социально-экономического и политического развития регионов. Переход к информационному обществу рассматривается как магистральный путь решения глобальных проблем.

Конец ХХ века рассматривается как точка бифуркации – кризис перехода от капиталистической мир-системы, доминирующей на планете с 1500 г., к мир-системе пока неопределенного типа. Капиталистическая мир-система есть первая историческая форма глобальной системы, которая развивается во взаимодействии ядра, периферии и полупериферии, претерпевая кризисы с периодичностью 50–100 лет.

Критиками мир-системный анализ оценивается как продукт распада идеологии Новых Левых, содержащий множество “фундаментальных неясностей”, и часто определяется как неомарксизм с акцентом на историю. Так, капитализм описывается как “историческая, противоречивая, многообразная и гетерогенная реальность”. Парадигма наиболее влиятельна среди социологов: с 1994 г. И.Уоллерстайн является президентом Международной Социологической Ассоциации.

2 См.: Форрестер Д. Мировая динамика. – М., 1978; Печчеи А. Человеческие качества. – М., 1985; Пестель Э. За пределами роста (Глобальные проблемы современности и деятельность международной организации Римский клуб). – М., 1988; Пределы роста. – М., 1991; Критика на книгу “Пределы роста”: В 2-х ч. – Новосибирск, 1976; Медоуз Д. Х., Медоуз Д. Л., Рандерс И. За пределами роста. – М., 1994.

4 См.: Крапивин В.Ф., Свирежев Ю.М., Тарко А.М. Математическое моделирование глобальных биосферных процессов. – М., 1982; Моисеев Н.Н., Александров В.В., Тарко А.М. Человек и биосфера. Опыт системного анализа и эксперименты с моделями. – М., 1985; Моисеев Н.Н. Человек и ноосфера. – М., 1990; Моисеев Н.Н. Восхождение к разуму. Лекции по универсальному эволюционизму и его приложениям. – М., 1993.

6 См.: Каталог биосферы. – М., 1991; Аллен Д., Нельсон М. Космические биосферы. – М., 1991.

7 См.: Гвишиани Д.М. Марксизм-ленинизм и глобальные проблемы // Моделирование процессов глобального развития. – М., 1979; Геловани В.А., Дубовский С.В. Человеко-машинный подход и использование системы моделирования в изучении глобальных проблем // Марксистско-ленинская концепция глобальных проблем современности. – М., 1985; Глобальный контекст социального развития СССР. – М., 1990.

8 См.: Уоллерстейн И. Общественное развитие или развитие мировой системы? // Вопр. социологии. – 1992. – № 1; Критика миросистемного подхода и концепции капитализма И.Валлерстайна. – М., 1992; Начала мир-системного анализа // Социология. – РЖ. – 1993. – №1; Глобализация как социальный процесс: возможности и перспективы // Социология. – РЖ. – 1994. – №3; Мир-системный анализ и его критики. – М., 1996.

9 См.: Закономерности социального развития: ориентиры и критерии моделей будущего: В 2-х ч. – Новосибирск, 1994; Страус А.Л. Униполярность (Концентрическая структура нового мирового порядка и позиция России) // Полис. – 1997. – №2; Попков Ю.В., Тюгашев Е.А., Савостьянов А.Н., Черкашина М.В. С позиций Крайнего Севера: в “тундрах” современного глобализма. – Новосибирск, 1997.