Приоритеты политики Сибирского отделения АН СССР в области подготовки научных кадров в 60-е годы состояли в следующем: во-первых, распространить опыт и принципы подготовки специалистов в Новосибирском научном центре на другие города; во-вторых, шире развернуть подготовку кандидатов наук через аспирантуру; в-третьих, ускорить подготовку докторов наук по новым научным направлениям в рамках Отделения; в-четвертых, находить эффективные формы включения в научную деятельность молодых специалистов.

Ключевая роль в обеспечении институтов научными кадрами принадлежала Новосибирскому университету. В 1963 г. в НГУ состоялся первый выпуск специалистов по математике и физике. Высокий уровень подготовки был обусловлен участием в преподавании основных дисциплин ученых академических институтов. Выпускники университета получили направление преимущественно в новые институты новосибирского Академгородка¹. Специалистов в НГУ готовили “штучно”, под конкретное научное направление. Но по мере того, как университет наращивал темпы подготовки, оказывалось, что как раз те лаборатории и отделы институтов, для которых они готовились, уже заполнили штатное расписание кадрами. М.А.Лаврентьев признал: “Мы допустили просчет. Институты надо было закладывать с учетом студентов, прошедших подготовку на базе лабораторий наших институтов”².

В Новосибирском научном центре интеграция науки и образования проходила успешнее, чем в Иркутске. Преподаватели Иркутского университета поначалу заняли “круговую оборону” и не допускали к преподаванию сотрудников из НИИ. Этот вопрос несколько раз поднимался на заседаниях президиума Отделения. Постепенно и в Иркутске положение менялось. К середине 60-х годов научные работники Восточно-Сибирского филиала организовали в Иркутском университете подготовку специалистов по астрофизике, геологии, физиологии, биохимии. Активно использовал потенциал академических НИИ Красноярский университет. Некоторые его кафедры вели целевую специализацию студентов для институтов Физики, Леса и древесины. К концу десятилетия он уверенно наращивал темпы подготовки специалистов. Но в целом доля совместителей в периферийных вузах была существенно ниже, чем в НГУ. Основная учебная нагрузка распределялась между штатными преподавателями.

В 1962 г. в НИИ появились должности стажеров-исследователей. На эти должности молодые специалисты зачислялись сроком на два года. Введение стажерства сыграло позитивную роль в формировании кадрового персонала. До этого молодые специалисты, окончившие вузы, зачислялись в основном на лаборантские должности. В статусе стажера у молодого выпускника появлялись новые возможности: он мог выбрать научную тему, подготовить и сдать кандидатские экзамены, а после окончания стажировки поступить в аспирантуру. Создавался своеобразный резерв для пополнения штата институтов молодыми исследователями. В случае, если стажер не оправдывал ожиданий, его не переводили в должность научного сотрудника.

Потребность в кадрах в начале 60-х годов была высокой. Так, в заявке на 1964 г. руководство СО АН просило распределить в Отделение 441 чел. выпускников вузов, из которых 200 чел. планировалось зачислить на должности стажеров-исследователей. Половину всех молодых специалистов забирал ННЦ, другая половина распределялась среди других научных центров Отделения. Актуальной была проблема качественного отбора кадров. В годы организационного периода в штат институтов приняли часть сотрудников, не оправдавших возлагавшихся на них надежд. В последующие годы вопрос об “упорядочении комплектования молодыми специалистами научных учреждений СО АН СССР” периодически рассматривался на заседаниях президиума. Ряду институтов в 1964 г. было “поставлено на вид” неудовлетворительное состояние отбора специалистов³.

Для периферийных институтов выделение ставок стажеров-исследователей имело особое значение. Представители якутского Института мерзлотоведения на профсоюзной учебе в Новосибирске отмечали: “Ведущие специалисты на периферию едут неохотно. А молодежь, начав работу в каком-то периферийном учреждении, обычно тут и остается”. Важность института стажеров как резерва кадров подчеркивали в своих выступлениях ученые Иркутска и Красноярска. Из 159 чел., окончивших стажировку в 1966 г., 72% были зачислены на должности младших научных сотрудников и поступили в аспирантуру, и лишь 5% были уволены как не проявившие достаточных способностей к научной работе. К концу периода институт стажерства показал свою эффективность. В 1969 г. 15% зачисленных в аспирантуру сдали все экзамены кандидатского минимума до поступления, 37% имели по два сданных экзамена, 15% — по одному⁴.

В 60-е годы набирала темпы подготовка научных кадров через аспирантуру (табл.1). В 1965 г. число принятых в аспирантуру специалистов по сравнению с 1961 г. возросло в 2, а в 1969 г. — в 3 раза. Планируемые показатели по приему аспирантов ненамного разошлись с реальными. Так, перспективным планом подготовки в 1965 г. предусматривался прием 278 чел., реально приняли на 33 чел. меньше. Основной состав принятых в аспирантуру обучался в научных учреждениях Новосибирска. По мере открытия аспирантуры в институтах периферии доля Новосибирска понижалась. Расширение масштабов подготовки квалифицированных кадров дало свои результаты: среди защитивших кандидатские диссертации в 1965 г. выпускники аспирантуры составляли 45%, в 1970 г. — 50%⁵.

Учитывая повышенную потребность Сибири в научных кадрах, президиум АН СССР в 1962 г. разрешил проводить прием в аспирантуру, не нарушая конкурса, два раза в год по физико-математическим, химическим, биологическим специальностям. Институты Москвы и Ленинграда продолжали оказывать помощь институтам СО АН в подготовке кадров через аспирантуру в счет вакансий Отделения. Рассмотрев итоги аттестации аспирантов за 1962 г., президиум СО АН запретил прием в аспирантуру по специальностям, не обеспеченным высококвалифицированным научным руководством и рекомендовал при необходимости прикомандировывать аспирантов в другие учреждения страны⁶.

Однако не все члены президиума согласились с такими предложениями. По некоторым специальностям существовали единичные специалисты в центральных НИИ, и свертывать подготовку кадров было неразумно. Итогом обсуждения стало компромиссное решение: научных руководителей аспирантов из Москвы и Ленинграда постепенно заменять на сибирских ученых. В 1963 г. по сравнению с начальным периодом подготовка аспирантов осуществлялась уже в основном в Сибирском отделении. Лишь некоторые НИУ Иркутска и Якутска готовили аспирантов в Москве, Ленинграде, других городах вне региона⁷.

Проблема научного руководства аспирантов также находилась в центре внимания руководства СО АН. В 1963 г. была проанализирована зависимость подготовки в аспирантуре от квалификации научного руководителя. Был сделан вывод о неэффективной подготовке аспирантов кандидатами наук. На самом же деле число успешно окончивших аспирантуру в расчете на одного руководителя показало, что эффективность научного руководства аспирантами отличалась у докторов и кандидатов наук на доли процента, и чуть выше была у членов Академии⁸. Но когда выяснилось, что даже в Новосибирске 47% руководителей аспирантов были кандидатами наук, М.А.Лаврентьев среагировал категорично: “Этого делать нельзя! В Академгородке достаточно докторов. Кандидаты могут быть руководителями только на периферии, где-нибудь в Якутске”. На это Г.И.Будкер резонно возразил, что надо смотреть не на ученую степень руководителя, а на его научную специализацию. Против подготовки аспирантов только для новосибирских институтов возразил Г.К.Боресков, подчеркнув, что СО АН должно готовить аспирантов прежде всего для тех институтов Сибири и Дальнего Востока, где существуют проблемы подготовки кадров через аспирантуру⁹.

В связи с тем, что многие доктора наук не имели аспирантов, была проведена “инвентаризация” потенциальных научных руководителей. В 1964 г. доля руководителей-кандидатов снизилась до 42%. Однако проблема подготовки аспирантов только под руководством докторов наук не была решена и к концу десятилетия. Увеличение числа аспирантов после отмены запрета принимать в аспирантуру людей без производственного стажа потребовало увеличения числа руководителей. Темпы подготовки докторов наук не были такими же высокими, поэтому доля руководителей аспирантов в ранге кандидата наук снова возросла и в 1969 г. составила 48%. Разрешение поступать в аспирантуру сразу после окончания вуза позволило повысить качественный отбор принимаемых в аспирантуру. В 1969 г. 34% зачисленных в очную аспирантуру СО АН СССР были приняты по рекомендации советов вузов сразу после окончания высшего учебного заведения¹⁰.

В 1969 г. вышло постановление СМ СССР “О распределении лиц, оканчивающих аспирантуру с отрывом от производства”, возлагавшее распределение на организации, где аспиранты проходили подготовку, с последующим утверждением распределения вышестоящей инстанцией. Постановление АН СССР от 8 октября 1969 г. рекомендовало учитывать при распределении в первую очередь потребности учреждений, отдаленных от крупных научных центров¹¹. Такое постановление могло бы сыграть положительную роль в первые годы развития Отделения, когда целевым назначением подготовленные кадры оставались в столичных городах. В конце десятилетия эта мера помогла укрепить кадрами периферийные центры СО АН, так как выпускник аспирантуры по распределению был обязан отработать в НИУ не менее трех лет.

Подготовка кадров через аспирантуру в Сибирском отделении охватила все научные направления. По мере того, как преодолевались проблемы в ее работе, характерные для начальной стадии, аспирантура становилась эффективной формой подготовки кандидатов наук. Во второй половине 60-х годов процент выпускников аспирантуры среди защитивших кандидатские диссертации доходил до 60. Доля защитивших кандидатские диссертации в срок пребывания в аспирантуре и спустя 1–3 года после ее окончания достигала 78–82%. Выпускники аспирантуры защищали диссертации в более раннем возрасте, чем соискатели. В 1967 г. средний возраст лиц, окончивших аспирантуру, к моменту защиты диссертации составлял в Новосибирском научном центре 31 год; в периферийных НИУ — 33 года (среди соискателей соответственно 33 и 36). Как уже отмечалось, проблема подготовки кадров кандидатов наук для НИУ Сибирского отделения в существенной степени была решена за счет успешной работы аспирантуры. Динамика защит кандидатских диссертаций подтверждает этот тезис. В 1962 г. сотрудники СО АН защитили 127 кандидатских диссертаций, в 1965 — 258, в 1969 — 302¹².

К десятилетию Сибирского отделения были скрупулезно подсчитаны все достижения в кадровой работе. Выяснилось, что с 1958 по 1967 гг. было защищено 210 докторских и 1584 кандидатских диссертаций. Из этого соотношения видно, что проблему подготовки кадров докторов наук было решать сложнее. Одной из причин медленных темпов роста докторов наук было то обстоятельство, что подготовка докторской диссертации требовала гораздо больших усилий. Взыскательность коллег, выступающих в качестве экспертов, даже на предварительной стадии обсуждения была высокой. Периферийные ученые зачастую должны были защищать докторские диссертации в специализированных советах центральных городов, а отношение столичных ученых к соискателям с периферии не всегда было доброжелательным даже при условии, что подготовленная работа соответствовала необходимым требованиям. Имела значение и монополия отдельных научных школ. Ученые из сибирского Института цитологии и генетики смогли организовать защиту докторских диссертаций только после смещения с ключевых постов Лысенко. До середины 60-х годов в Институте не было защищено ни одной докторской диссертации¹³. Необходимо сказать, что антагонизм между отдельными научными школами проявлялся в ряде случаев и при защите докторских диссертаций учеными с периферии в спецсоветах Новосибирска.

Большая часть (70%) всех докторских диссертаций была защищена научными работниками ННЦ, вклад других научных центров СО АН составлял от 7 до 10%. Выгодно отличались сотрудники ННЦ и по возрасту. На момент защиты докторской диссертации средний возраст новосибирского ученого составлял 42 года, периферийного — от 50 до 53 лет. Средний интервал между защитой докторской и кандидатской составлял в Новосибирске 10 лет, в других городах — 15–17 лет¹⁴.

Отраслевая структура подготовленных докторов наук отражала приоритеты в развитии новых научных направлений. По физико-математическим специальностям они составили в общем числе докторских защит четверть, геологическим — 19%, химическим — 10, биологическим — 13, гуманитарным — 9%. Самыми молодыми были доктора физико-математических наук в Новосибирском научном центре. Их средний возраст на момент защиты составил 37 лет, а интервал между защитами кандидатской и докторской — 7 лет. Самыми старыми оказались соискатели докторской степени среди специалистов сельскохозяйственных наук. Их средний возраст составил 60 лет, а интервал между защитами — 26 лет. Это были, в основном, ученые “досоановских” НИУ, завершившие работу над докторскими диссертациями в Сибирском отделении. Такие контрасты не были случайными. Новая система подготовки кадров позволила создать условия для реализации творческого потенциала ученых в более короткие сроки.

1 Новосибирский государственный университет. — Новосибирск, 1970. — С.5.

5 Куперштох Н.А. Развитие аспирантуры СО АН СССР как формы подготовки научных кадров (1958–1980 гг.) // Социально-исторические аспекты организации науки в Сибири. — Новосибирск, 1989. — С.118.

6 НАСО, ф.10, оп.3, д.279, л.128; д.253, л.389.

7 НАСО, ф.10, оп.3, д.346, л.271–273.

8 Архив РАН, ф.411, оп.36, д.18, л.15.

9 НАСО, ф.10, оп.3, д.346, л.306–309.

10 НАСО, ф.10, оп.3, д.355, л.125; Рассчитано по данным Управления кадров СО РАН.

11 НАСО, ф.10, оп.3, д.734, л.4–7.

12 Куперштох Н.А. Указ.соч. — С.119.

14 НАСО, ф.10, оп.3, д.700, л.43; оп.1, д.281, л.297.

У 1998 г. Институт истории СО РАН, Новосибирск