Николай Петрович Огановский (1874–1930 гг.) относится к крупнейшим специалистам в области экономической истории России. Важное место в его научных изысканиях занимала Сибирь. Ему, как и лучшим представителям российской аграрной школы, было свойственно широкое концептуальное видение места и роли Сибири в системе мирохозяйственных связей, глубокий учет особенностей ее исторического развития, географии, народонаселения и экономики. Его работы, опубликованные в 20-е годы, представляют значительный интерес для современной историографии**.

Вместе с Н.Д.Кондратьевым он участвовал в составлении плана развития сельского и лесного хозяйства Наркомзема РСФСР на 1923/24 — 1927/28 гг., который предусматривал развитие всех форм хозяйствования — от единоличных до коллективных.

В декабре 1918 г. в Новониколаевске он возглавил вновь образованный статистико-экономический отдел “Закупсбыта” — первого общесибирского потребительского союза союзов, перед которым были поставлены задачи:

– сбора и научной обработки информации об экономической жизни Сибири, России и иностранных государств;

– разработки собственной программы экономических обследований;

– выработки практических рекомендаций для сибирской кооперации и экспертизы различных экономических проектов.

За короткий период малочисленному отделу удалось провести обширную работу, результатом которой явился цикл подготовленных и отчасти опубликованных статей, брошюр и докладных записок. Среди них: “Закупсбыт” и союзы — центральные органы сибирской потребительской кооперации”, “О привлечении иностранного капитала в Сибирь”, “О пимокатной и овчинно-шубной промышленности”, “Кооперация и железно-дорожное строительство”, “Роль кооперации в упорядочении пушного промысла”.

В этих работах рассматривались ключевые вопросы развития региональной сибирской экономики и определялись приоритеты в экономической политике:

– стимулирование и широкое развитие охотничьего и промыслового хозяйства;

Публикуемая машинописная статья Н.П.Огановского (начало 1919 г.) “Привлечение американского капитала в Сибирь через кооперацию и земство”, обнаруженная в госархиве Новосибирской области, неизвестна широкому кругу читателей. Она написана в разгар гражданской войны в России, когда в Сибири правила “белая администрация”, политически и экономически сотрудничавшая с интервентами. В этом сотрудничестве обе стороны имели корыстные, конъюнктурные интересы, обусловленные чрезвычайными обстоятельствами. Однако более глубокие импульсы к расширению экономических отношений исходили не только от политики, но и от реального положения Сибири в системе мирохозяйственных связей, стремления выстроить долгосрочные отношения после окончания войны. Богатые сырьевые ресурсы, высокоразвитое сельское хозяйство, кооперативные организации, имевшие опыт работы на зарубежных рынках, достаточно надежные железные дороги и морские коммуникации открывали широкие возможности для сибирских товаров. Их продвижение во многом зависело от привлечения зарубежных инвесторов, в качестве которых наиболее вероятно могли выступить американцы. Варианты этого взаимодействия — предмет научного анализа Н.П.Огановского.

* * *

С другой стороны, несомненно, что не только транспорт, но любую из отраслей народно-хозяйственной деятельности ни земство, ни кооперативы, ни частный капитал не в состоянии наладить без помощи иностранного, в частности, американского капитала.

В настоящее время кооперативы всех видов и наименований, а также, в известной степени, и земство силой объективных условий вынуждаются к одновременной и параллельной деятельности по трем направлениям по снабжению населения товарами, по приобретению у сельских производителей сырья и по организации многоразличных отраслей промышленности и сельскохозяйственного производства.

Десять миллиардов рублей — по нынешнему курсу около шестисот — семисот миллионов долларов. По предположениям торгового отдела Закупсбыта, около одной трети этого количества, т.е. на сумму двести — двести тридцать миллионов долларов придется выписать из-за границы, т.к. внутри России товаров не будет. Между тем, американцы в 1917 году ввезли в Азиатскую Россию, не считая военных и железнодорожных материалов, товаров всего на двадцать пять миллионов долларов, а в 1918 году — гораздо меньше. Следовательно, ввоз к нам товаров из Америки придется увеличить в ближайшем будущем, по крайней мере, в десять раз.

Лучшим рынком для Соединенных Штатов Сибирь является не только благодаря своей географической близости, не только вследствие общего устремления американцев на азиатский материк, но, главным образом, потому, что Сибирь сможет доставить американцам нехватающее им сырье, а богатства ее природных недр — устойчиво обеспеченный объект для доходного приложения избыточных капиталов. Из разных видов сырья Америка меньше всего нуждается в хлебе и больше всего в некоторых продуктах животноводства (кожах, шерсти, сале, масле и проч., кроме мяса). С этой стороны, следовательно, Европейская Россия, южные районы которой богаты хлебом, но у которой вчетверо относительно менее скота, чем в Сибири, должна гораздо меньше интересовать американцев. Можно сказать более: Европейская Россия на мировом хлебном рынке — давнишний конкурент американцам.

В опубликованных на 1919 год экспортных предложениях оказывается, что продуктов животноводства американцы предполагают получить на сумму приблизительно в полмиллиарда рублей, или, считая доллар равным 14 рублям, — около 36 миллионов долларов. По расчетам федерального бюро внешней и внутренней торговли, на американском рынке может быть потреблено русского сырья на сумму 70–80 миллионов долларов. Следовательно, одна Сибирь может дать Америке около половины нужного ей русского экспортного сырья.

Итак, интересы Сибири и Америки обоюдны. Но в настоящий момент и в ближайшие годы, как видно из приведенных данных, наша богатая Сибирь вынуждена жить в кредит. Мы предполагаем получить на 200–230 миллионов долларов товаров, а сырья в лучшем случае сможем доставить на 35–40 долларов, т.е. 1/5–1/6 часть.

Пока на большее американцы не могут рассчитывать: ибо, оценивая по современным рыночным ценам общее количество всего сельскохозяйственного сырья, производимого в Сибири, мы получаем сумму в 5,3 миллиардов, да на Урале — 1–1,5 миллиарда, тогда как одни товарные потребности 20-миллионного населения Сибири и Урала оцениваются в 10 миллиардов. Наша сибирская промышленность ничтожна: до войны сумма производства промышленных предприятий равнялась всего 101 миллиону; за время войны некоторые ее отрасли развивались, но во время революции опять упали, так что сейчас вряд ли сумма промышленного производства Сибири далеко превосходит 1 миллиард. Таким образом, наша продукция сейчас ниже одних только товарных потребностей сибирского населения. Но наши потребности в средствах производства далеко превосходят наши потребительные нужды.

Нам нужны, прежде всего, хорошие дороги: и не только железные, но и шоссейные и грунтовые. Нам нужен обширный речной флот, оборудование северного морского пути, устройство гавани: нам нужны горнозаводские предприятия, предприятия по лесообрабатывающей промышленности, заводы, перерабатывающие наше сельскохозяйственное сырье. Нам нужны сельскохозяйственные машины, рассадочники племенного скота, огромные оросительные и осушительные сооружения. Если всего этого у нас не будет — мы обречены постоянно кредитоваться у иностранцев, терять огромные доли народного дохода в их пользу и, залезая в неоплатные долги — в конце концов, утратить не только экономическую, а политическую самостоятельность. Только идя по стопам Америки в двустороннем развитии народного хозяйства и сельского хозяйства и индустрии, мы сможем в грядущее десятилетие стать на свои ноги.

Таким образом, развитие собственной промышленности и подъемной животноводческой продукции в сельском хозяйстве — два основных условия подъема производительных сил в народном хозяйстве Сибири, без осуществления которых нам невозможно избавиться от положения должника, вечно кредитующегося у иностранцев. Вот почему, одновременно с развертыванием посреднической деятельности по снабжению населения иностранными товарами и по экспорту за границу сельскохозяйственного сырья, все организации, прикосновенные к народно-хозяйственной деятельности, должны приложить все усилия к развитию промышленности, а в сельском хозяйстве — скотоводства, на что также требуется привлечение огромных иностранных капиталов, потому что своих у нас очень мало.

Итак, для всякой решительной отрасли народно-хозяйственной деятельности, из которых мы ни одной не можем игнорировать, нам требуется сейчас крупный иностранный, в частности, американский кредит.

Даже для первого отправного пункта — снабжение населения товарами — такой кредит необходим, ибо на наличные деньги мы закупить потребное количество товаров не можем, а население нам в кредит денег не даст. Иностранный кредит нам необходим и для сбора сырья у населения, ибо за это сырье первое время придется платить 50–75% его стоимости, наличными даже при комиссионных операциях. А какой многомиллиардный кредит необходим для организации транспорта, промышленности и сельского хозяйства — очевидно само собой.

Сибирский земско-кооперативный банк с ориентацией на американский капитал не может явиться конкурентом Всероссийскому Народному банку, ориентирующемуся на мировой капитал, не только потому, что сферы экономической деятельности обоих банков будут различны, но также и потому, что потребность в иностранном капитале со стороны земств и кооперативов, можно сказать, почти безгранична. В Сибири земства еще только что родились, а в России они разрушены и разорены большевиками. Между тем, как увидим дальше, им сразу придется встать на путь небывалого экономического строительства, для которого нужны деньги и деньги. Кооперация, правда, за время революции чрезвычайно выросла, но ее огромные товарные обороты производились в значительной степени не на ее собственные средства, а на средства русских капиталистов, спасавших от национализации свои капиталы, помещая их между прочим в Народный банк, который до последнего момента был избавлен от этой национализации. Теперь нужно будет ждать широкого и быстрого отлива частных вкладов из Московского Народного банка, который на территории, освобожденной от большевиков, уже начался и будет расти по мере продвижения в глубь России. На собственные средства кооперативов, пока население не снабжено товарами, Московский Народный банк не может рассчитывать в большом количестве — ему, как и Сибирско-американскому банку придется опираться на иностранный капитал, который — так как центр его деятельности будет лежать в Европейской России — естественно притечет в большем количестве из Западной Европы — из Англии и Франции, а не из Соединенных Штатов Америки. Чем больше притечет этого капитала, чем скорее он будет пущен в оборот — тем шире и полнее и российские и сибирские земства и кооперативы покроют свои колоссальные потребности, исчисляемые многими миллиардами. Смешно, конечно, говорить о конкуренции, когда одни насущные потребности сибирского населения исчисляются в десять миллиардов, для удовлетворения которых, даже при тройном обороте, на что при нынешнем состоянии транспорта вряд ли можно рассчитывать, понадобится три миллиарда.

Две трети товарных потребностей населения должны обслуживаться промышленностью Европейской России, отчасти — Западной Европы и местной сибирской. Очевидно, что для Московского Народного банка в сфере внутреннего товарообмена сохраняется широкий простор для приложения его финансовых средств.

Точно также, если Московский Народный банк будет достаточно полно обслуживать товарные потребности сибирского населения — это население будет вкладывать накопленные трудовые сбережения в учреждения банка. Самый минимальный подсчет показывает, что таких сбережений у сибирского крестьянства должно быть не менее пяти миллиардов и привлечения только десятой части этих капиталов (вместе с иностранными капиталами) вполне достаточно для того, чтобы снабдить средствами и сибирские и работающие на территории Сибири Всероссийские кооперативные организации.

В интересах русского народа и государственности для восстановления нашего торгового баланса необходимо до развития отечественной промышленности развить сырьевые экспортные операции как можно шире, но так, чтобы от этого не потерпели ущерб интересы производящего это сырье населения.

Во избежание этого ущерба необходимо, чтобы производитель получал за сырье возможно большую цену. Если земства и кооперация этого достигнут — они несомненно могут конкурировать с частным капиталом в сфере приобретения сырья. Поэтому названные общественные организации обязаны применить все способы для того, чтобы производитель мог получать за свое сырье больше чем дает ему частный посредник. [...]

** Аграрный вопрос и кооперация. — М., 1917; Народное хозяйство Сибири. — Омск, 1921; Сельское хозяйство России в ХХ в.: Сб. научных статей. — М., 1923; Сельское хозяйство, индустрия и рынок в ХХ в. — М., 1924.

1 5 марта 1919 г. Межсоюзным комитетом стран Антанты, включая США, Японию, Италию и Китай, была принята декларация, согласно которой Транссибирская магистраль должна была перейти под охрану союзнических войск и получить финансовую поддержку для покрытия эксплуатационных расходов. Реализация этого решения столкнулась с огромными трудностями и в дальнейшем союзники отказались от своих планов.

2 Система земского управления была распространена на Сибирь летом 1917 г. на основании решений Всероссийского Временного правительства. В 1919 г. в качестве основного внешнеторгового партнера были избраны США — богатейшая страна мира, не подвергшаяся разрушительным воздействиям I мировой войны. С Сибирью ее связывали морские коммуникации, которые в этот период освоили кооперативные союзы, в особенности “Закупсбыт”, получивший от американского правительства товарный кредит на 5 млн долл., использованный на 2%.

3 Предположительно сотрудник Алтайского союза кооперативов (г.Барнаул).

4 Московский народный банк был учрежден в 1912 г. и осуществлял финансовое обеспечение различных кооперативных организаций России на внутреннем и международных рынках.

5 Член ревизионной комиссии “Закупсбыта”.