Ю

Ю.П.ХОЛЮШКИН, П.С.РОСТОВЦЕВ

ПРОБЛЕМА СТАТИСТИЧЕСКОГО ОБОСНОВАНИЯ КРИТЕРИЕВ
ВЫДЕЛЕНИЯ МУСТЬЕРСКИХ ФАЦИЙ НА ТЕРРИТОРИИ СРЕДНЕЙ АЗИИ

Трудности в археологии каменного века при разграничении археологических культур заключаются не в том, “где провести линию”, разделяющую их, а в том, что мы пока не можем предложить правил и обосновать справедливость всех предложенных подразделений¹.

Нам уже приходилось останавливать свое внимание на стандартных моделях научного объяснения в археологии², критериях удовлетворительности и правомерности объяснений3, схемах становления и развития идей⁴ и проблемах качественного анализа археологических публикаций⁵. Все указанные исследования были направлены на разработку исследовательской техники объективного, систематического и количественного описания содержания “творческой кухни” исследователей, закономерностей и механизмов функционирования научной деятельности.

В рамках этих разработок мы пытались идентифицировать те основные стандарты, на которые опирается мышление археолога при поиске и анализе закономерностей в эмпирических данных.

К мустье Средней Азии указанная проблема имеет прямое отношение. Здесь В.А.Рановым предложены сугубо описательные критерии для выделения археологических технико–типологических подразделений⁶:

Леваллуазская фация. Характеризуется почти полным преобладанием полюсных (одно– и двуплощадочных) нуклеусов (вариант: ортогональные и близкие к призматическим нуклеусы Оби–Рахмата) и крайне редким применением дисковидных нуклеусов. Предполагаются высокие индексы пластин, фасетажа. Среди заготовок большая часть принадлежит пластинам леваллуа предполагаются высокие индексы леваллуа. Характерны очень крупные размеры заготовок. За исключением Оби–Рахмата памятники дают небольшое количество готовых орудий.

Леваллуа–мустьерская фация. Близка к предыдущей. Но здесь полюсные и дисковидные нуклеусы находятся примерно в одинаковом числе. Много одностороннедисковидных нуклеусов с пластинчатым скалыванием. Индекс пластин и фасетирования примерно такой же, как в леваллуазской фации среди заготовок леваллуазские играют ведущую роль, но количество атипичных заготовок возрастает. Леваллуазский тип орудия превалирует.

Мустьерская локальная группа. Несмотря на заметную близость к леваллуа–мустьерским памятникам, имеются и значительные различия. Полюсные нуклеусы немногочислены и выражены плохо. Преобладают дисковидные, односторонние и двусторонние. Для них характерно радиальное скалывание. Индекс пластин и леваллуа понижается. У готовых орудий чаще распространена мустьерская, тщательная обработка, охватывающая не только края, но и часть спинки орудия.

Мустьеро–соанская локальная группа. Преобладающий тип нуклеуса односторонний, дисковидный с “беспорядочным” скалыванием. На Кара–Буре таких нуклеусов в 4 раза больше, чем полюсных. Низкий процент пластин и фасетирования. Леваллуазские пластины очень редки, предполагается низкий индекс леваллуа. Распространены атипичные отщепы укороченных очертаний. Они толстые, с широкими гладкими площадками. Орудия с мустьерским характером обработки. Специфической чертой является наличие галечных орудий типа чоппингов.

Некоторым исследователям представляется, что указанные критерии для выделения фаций в мустье Средней Азии недостаточно обоснованы⁷, а другие считают, что мустье Средней Азии лишено специфических типов орудий, присущих только ему, и поэтому приведенные выше итоговые схемы В.А.Ранова и Р.Х.Сулейманова⁸ “фактически “повисают в воздухе”, поскольку лежащие в их основе построения абсолютно бездоказательны, а “статистический метод” на деле сводится к неподкрепленным серьезным анализом декларациям”⁹.

В рамках данной статьи мы не собираемся заниматься выявлением спорных моментов, связанных с выделением фаций на территории Средней Азии. Для нас, в данном случае, главным является ответ на вопросы: Как и на основе каких критериев выделял В.А.Ранов указанные группы? Каким образом производилось логическое разбиение совокупности мустьерских памятников? Было ли оно произведено чисто умозрительно, или для выделения указанных выше групп использовался ряд целевых переменных, имеющих четкие количественные характеристики?

Такая оценка настоятельно требует широкой постановки задач для статистического анализа действий ученых по выделению археологических культур. Целью таких исследований является достижение понимания системы ценностей того или иного ученого, его стремлений. Ведь отдавая предпочтение одной теории перед другой, любой ученый стремится оптимизировать свой выбор в свете той системы ценностей, которой он, пусть даже сугубо интуитивно, придерживается. Как известно, в ряде случаев исследователь имеет собственное мнение по поводу основы построения типологии он сам построил эмпирическую типологию средствами преобразования данных и хочет лишь уточнить ее. С этой целью в предлагаемом алгоритме предусмотрена возможность использовать в качестве начального стартовое разбиение по переменной, заданной исследователем¹⁰.

Для выявления логики группирования четырех фаций Средней Азии, произведенных В.А.Рановым (построенной по переменным IL, IL_ty, IF, IF_st, ILam, ILam_st), был применен кластерный анализ, основанный на дисперсионном анализе, имеющем много общего с методами построения логических решающих правил.

На первом этапе разбиения мустьерских памятников Средней Азии по технологическим признакам массив сгруппировался по признаку IL. Первая группа памятники с неопределенным значением индекса леваллуа до 14,5; вторая группа IL от 20,2 до 44,0. На втором этапе две группы разбились следующим образом. Первая группа разбилась на два типа по признаку IL_ty. Первый тип (фация мустье–соан) выделился по признаку IL_ty со значениями 1,13,6, в который вошли Кара–Бура и Георгиевский Бугор. Второй тип образовали памятники с IL_ty sysmiss (неопределенное значение) 10,0, отнесенное В.А.Рановым к леваллуа–мустье: Худжи, Тоссор, Кайрак–Кумы.

Вторая группа также разбилась на 2 типа, но по признаку IL. Третий тип выделился по IL со значениями от 20,2 до 32,7. В нее вошли памятники, отнесенные В.А.Рановым к мустье типичному (горному мустье): Семиганч, Огзи–Кичик, и четвертый тип образован по IL от 37,8 до 44. В него вошли памятники, относимые В.А.Рановым к леваллуазской фации: Джар–Кутан, Ходжакент (см. таблицу).

Полученная типология совпадает с полученной интуитивной группировкой В.А.Ранова. В ней отсутствует разбиение по параметрам IF, IF_st, ILam, ILam_St. Для выделений указанных фаций по В.А.Ранову было достаточно использовать индекс леваллуа общий и типологический.

В данной работе мы не касаемся проблемы, насколько устойчивым является такое группирование, не случаен ли полученный результат? Не будет ли при повторном сборе данных выявлена иная структура данных, структура взаимосвязи переменных. Для нас был достаточен лишь поиск логики разбиения мустьерских памятников, проделанных в свое время В.А.Рановым.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Деревянко А.П., Фелингер А.Ф., Холюшкин Ю.П. Методы информатики в археологии каменного века. – Новосибирск, 1989.

2. Холюшкин Ю.П. Проблемы корреляции позднепалеолитических индустрий Сибири и Средней Азии. – Новосибирск, 1981. – С.12–15.

3. Холюшкин Ю.П. О возможности проверки эффективности археологических гипотез // Археология эпохи камня и металла. – Новосибирск, 1983. – С.143–149; Холюшкин Ю.П., Холюшкина В.А. Методические аспекты исследования археологических культур каменного века Сибири // Проблемы реконструкций в археологии. – Новосибирск, 1985.

4. Деревянко А.П., Фелингер А.Ф., Холюшкин Ю.П. Методы информатики в археологии каменного века. – Новосибирск, 1989. – С.246.

5. Деревянко А.П., Холюшкин Ю.П. Проблема качественного анализа археологических п убликаций // Методология и методика археологических реконструкций. – Новосибирск, 1994. – С.24–32.

6. Ранов В.А. Каменный век Таджикистана. – Душанбе, 1965. – 145 с.; Он же. О возможности выделения локальных культур в палеолите Средней Азии // Изв. Отд. Общ. Наук Тадж. ССР, вып. 3(53), 1968. – С.311; Он же. К изучению мустьерской культуры в Средней Азии // Материалы и исследования по археологии СССР, №173. – Л., 1971. – С.209–232; Он же. Семиганч –новое мустьерское местонахождение в Южном Таджикистане // МИА, №185 (Палеолит и неолит СССР, т.VII) – Л., 1972. – С.100–110; Он же. Каменный век Южного Таджикистана и Памира. Автореф. дис. на соискание степени д–ра ист. наук. – Новосибирск, 1988. – 52 с.; Он же. Парадокс леваллуа // Каменный век. Памятники. Методика. Проблемы. – Киев: Наукова думка, 1989. – С.46–50; Он же. О восточной границе мустьерской культуры // Хроностратиграфия палеолита Северной, Центральной и Восточной Азии и Америки. – Новосибирск, 1990. – С.262–268; Ранов В.А., Амосова А.Г. Раскопки пещерной стоянки Огзи–Кичик в 1977 году // Археологические работы в Таджикистане. – Душанбе, 1977, вып. XVII. – С.733; Ранов В.А., Амосова А.Г. Раскопки мустьерской стоянки Худжи в 1978 году // Археологические работы в Таджикистане. – Вып.18. – Душанбе, 1984. – С.1147; Ранов В.А., Несмеянов С.А. Палеолит и стратиграфия антропогена Средней Азии. – Душанбе, 1973; Гинзбург Э.Х., Горенштейн Н.М., Ранов В.А. Статистико–математическая обработка шести мустьерских памятников Средней Азии // Палеолит Средней и Восточной Азии. – Новосибирск, 1980. – С.731; Ranov V.A. Zentralasien Forschungen und Vergleichenden Archaologie. Band 4. Neue Forschungen zyr Altenzeit, 1979; Ranov V.A, Davis R.С. Toward a New Outline of the Soviet Central Asian Paleolithic // Current Anthropology, vol.20, №2, 1979. – С.249–262.

7. Кулаковская Л.В. Мустье Азии: взгляд из Европы // Хроностратиграфия палеолита Северной, Центральной и Восточной Азии и Америки. Новосибирск, 1990. – С.210–214.

8. Сулейманов Р.Х. Статистическое изучение культуры грота Оби–Рахмат. – Ташкент, 1972.

9. Вишняцкий Л.Б. Изучение палеолита Средней Азии (материалы, методы, концепции). – СА, №1, 1989; Вишняцкий Л.Б. Палеолит Средней Азии и Казахстана. – Спб., 1996.

10. Ростовцев П.С. Статистическое согласование мер связи в анализе социально–экономической информации // Экономика и математические методы, 1991, т.27, вып.1. – С.150156; Ростовцев П.С., Костин В.С. Автоматизация типологического группирования. Препринт №137. – Новосибирск, 1995.