В.С.ЕЖОВ

К РЕШЕНИЮ ПРОБЛЕМЫ ГЕНЕЗИСА ЭСТЕТИЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ
ДРЕВНЕГО ЧЕЛОВЕКА

Обращение исследователей к “седой древности” является постоянным парадоксом современной науки. Это касается прежде всего археологии, которая накопила информацию не только о материальной культуре древнего человека. “Поэтому теперь и становится особо актуальной задача обратиться к познанию интеллектуальных достижений палеолитического человека, к изучению его духовного мира” [1, c.44].

Актуальной в эстетической науке является проблема характеристики эстетического сознания конкретно–исторического человека в связи с достижениями общественной практики, процесса формирования палеолитической культуры [2]. Исследования истоков сознания проясняют взгляд на его дальнейшее развитие в современных сложных процессах эстетического освоения действительности. Проникновение в сущность эстетического способствует углублению научного подхода к рассмотрению в методологическом плане различных аспектов культуры в ее историческом развитии.

Известно, что проблематика сущности эстетического появилась в научных исследованиях в 50–60–х годах и в дальнейшем рассматривалась не только эстетиками, но и другими специалистами, в частности археологами [3].

В данном сообщении изложим обоснование развития элементов, начальных стадий, форм эстетического освоения действительности палеолитическим человеком в орудийной деятельности, используя конкретный археологический материал. Тем более, что анализ археологических комплексов с естественнонаучных, семиотических, мифологических, технологических или морфологических позиций не раскрывает своего богатства сущности человека разумного, хотя современные исследования указывают на это.

Можно согласиться с положением о том, что философско–эстетическое проникновение в загадку исторического процесса становления творческой сущности Homo Sapiens только развертывается. Это еще открытый “полигон” для исследователей всех наук.

Решение проблемы становления эстетического сознания древнего человека в антропосоциогенезе является сложной проблемой, что связано с фрагментарностью имеющегося археологического материала, отсутствием из–за давности устных источников. Поэтому теоретико–методологический уровень изучения данной проблемы предполагает и гипотетические суждения, которые необходимы при комплексном соединении материала конкретных наук, и прежде всего археологии, этнографии, антропологии, этнологии, палеопсихологии, языкознания, генетики, нейрофизиологии.

Мы считаем, что важнейшим основанием появления эстетических способностей в родовой сущности человека послужил унаследованный от предков высокий уровень оптимального психофизиологического отражения действительности, т.е. пластично изменчивого.

Формировавшийся человек, подчиняясь законам эволюции психики, приобретает такую особенность генетической программы, которая явилась предпосылкой, позволившей ему приобрести новое качество – общественно–трудовые отношения. Становление сущностных характеристик человека, прежде всего оптимального развития психики (организация высшей нервной деятельности) антропоидов, составлял некий объективно–интуитивный фон эволюции гоминид. Это внутренне активное состояние накапливало качества “очеловечивания” самих себя в сложном диалектическом самоотрицании. “Для того чтобы вид продолжил существовать в условиях непрерывно меняющейся среды, он должен обладать достаточным запасом наследственной изменчивости соответствующего типа” (подчеркнуто мною – В.Е.), который он создал как возможность для приспособительных изменений” [4, c.246].

В результате гармонизирующей эволюции возникли генетически закрепленные в социуме человеческие черты биологии у антропоидов, их психофизиологические особенности. Они стали обязательным условием осуществления труда, возникновения эстетического сознания (сознания вообще).

Академик А.П.Окладников писал: “Человека создал труд. В процессе труда формировался человек как мыслящее существо. Развивались его органы чувств, на основе психобиологической эволюции которых со временем образовалось и новое, специфически человеческое качество – способность эстетического отношения к действительности, чувство прекрасного. Со временем – когда именно? Очевидно, нужно проникнуть в этот далекий, затерянный мир...” [5, 247].

Согласно концепции трудовой теории, основным фактором выделения человека из мира животных явилась общественно–практическая деятельность при помощи совершенного биопсихологического механизма. Ведь с усложнением уровня организации высших животных соответственно вырастает роль индивидуального опыта, в котором на основе жестко фиксированных рефлексов животное способно вносить в свое поведение более сложные коррекции. В эволюционном развитии высших животных заключена основная тенденция филогенетического развития интеллекта. Она достигает своего полного (целостного) развития на уровне человека, его когнитивных возможностей.

Суть процесса становления древнего человека заключается в превращении системы внешних объективных отношений во внутреннюю субъективную предпосылку, определяемую социальной организацией и наследственной природностью его конкретного бытия. Человеческая трудовая деятельность с самого начала выступает как процесс, опосредованный орудиями (материальной культурой), и вместе с тем субъектно–объектные отношения опосредованы его способностями ума и чувств (духовной культурой).

Это способствовало развитию руки древнего человека, использованию естественных орудий природы, а затем изготовлению разнообразных по форме искусственных орудий с различной техникой обработки материала. Весь предметный мир, данный человеку, воспринимается им в процессе общественной практики. При этом процесс созидания орудийности будет основанием формообразующей деятельности первых людей, что способствовало познанию закономерностей природы, собственной природности, инструментов труда.

Этот этап и признается за начало собственно человеческой культуры палеолита, а предсубъект этого труда – первым человеческим существом. Здесь проявляется глубокая взаимосвязь культурогенеза и морфогенеза. Если попытаться дать определение первобытности, то это процесс антропосоциогенеза как универсального основания, сохранения и воспроизводства наличных форм жизнедеятельности (выживания), знаково оформленных под влиянием природных условий.

Созидание орудийности следует рассматривать не только как необходимое условие выживания человеческой первобытности, но и как определенную основу всех форм общественной жизни и ее развития, в частности, эстетики формообразования орудий древнего производства.

К этому следует добавить, что в исследовательском плане процесс формообразования в палеолитической культуре еще недостаточно изучен, чему будет способствовать рассмотрение проблемы становления эстетического сознания через производство древнейших орудий труда.

Согласно выдвигаемой автором концепции генезиса эстетического сознания древнего человека выделяются три стадии развития: а) стадия праксических эмоций; б) эстетической рефлексии; в) эстетического чувства.

Объективным критерием различения стадий становления структуры эстетического сознания и эстетической деятельности в формирующихся эстетических отношениях палеолитического человека является развитие технических навыков обработки камня. При этом процесс образования орудий органично (гармонично) связан с их содержательной и функциональной целесообразностью и целенаправленностью. Содержательной основой стадиального развития эстетического сознания является практическая деятельность формировавшихся людей, ее ядро – труд, в частности, становление орудийности в нижнем палеолите.

Отсюда, утверждая идею совершенствования древних орудий, мы делаем вывод:

а) неизбежность улучшения качества (технологии) древнего труда коренится в самом развитии произведенных орудий;

б) совершенствование организации орудийной деятельности исторически изменчиво и связано не только с материальными, но и духовными (эстетическими) потребностями человека.

Исследования жизнедеятельности людей на ранних этапах становления общества, анализ орудийной деятельности помогает высказать идею о том, что генезис эстетического сознания есть диалектический процесс при доминировании определенных содержательных состояний субъекта деятельности, познания и переживания (теория положительных эмоций П.В.Симонова), – стадии праксических эмоций, характерным признаком которой является рефлекторная, интуитивно–бессознательная, зарождающаяся трудовая деятельность, которая способствовала формированию психофизиологического удовольствия от выбранного (сделанного) орудия, восприятию его утилитарной целесообразности; стадии эстетической рефлексии как первоначальной формы эстетического освоения действительности древним человеком, характерной особенностью которой является зарождение опытного познания (осознания) свойств, качеств камня как основного орудийного материала и восприятия (переживания) его формы, а также приобретение навыков, умений и сноровки формообразования; стадии эстетического чувства, с которой можно связать начало абстрактного мышления, а также осознание эстетических поисков различных форм первобытных орудий.

Таким образом, при становлении эстетического сознания данные стадии (состояния) отражали определенный исторически ограниченный круг социальных операций трудовой практики первобытного человека, его исторических успехов. К тому же добавим, что процесс развития имеет переходные формы, состояния неопределенности [6, c.94]. В диалектике нет Hard fast lines (абсолютно резких разграничительных линий), – в ней наличествуют различные стадии развития.

Концептуально мы выделяем основополагающие факторы, условия формирования локальных социокультур, а именно: наличие особого природно–климатического окружения; исторически сложившиеся формы хозяйственной деятельности (присваивающие или преобразующие; оседлые или кочевые); имеющиеся запасы различных природно–сырьевых ресурсов; сложившиеся уровни популяции, ее генофонда; антропологическую дифференциацию человеческого рода, его природно–биологических основ; процесс формирования духовно–интеллектуаль ного потенциала представителей популяции, расы, этноса.

В эстетическом начале наглядно выражалась взаимосвязь орудийности и зарождающихся человеческих потребностей.

При концептуальном подходе к анализу комплекса орудий древних культур мы выделяем 4 взаимосвязанные эстетически значимые формы: а) поисковая; б) зародышевая (зачаточная); в) переходная (универсальная); г) оптимальная (целостная, специализированная). Данные развивающиеся формы орудий определены содержательным уровнем стадиального развития элементов структуры эстетического сознания, идей совершенствования. Процесс овладения чувственным миром предметов и явлений, созданных древними людьми, был процессом формирования у субъекта специфических человеческих способностей и функций. Они проявлялись как выбор, т.е. выражали свободу и творчество волеизъявления людей, тем самым формируя основы эстетической деятельности.

В этом плане будет логично допущение мысли о существовании стадии элементарного поискового изготовления простейших орудий невыразительных частных форм. Они предшествовали изделиям устойчивой формы, стабильно утверждающих определенные стандарты, стереотипы, каноны, тяготеющих к универсальности. Развитие целостной формы древних орудий происходит в определенном соотношении рабочей и рукояточной частей и осознается как “оппозиционная связь”. Орудия совершенной целостной структуры, выраженной в целесообразной и целенаправленной форме, обладают устойчивыми пропорциями, что свидетельствует об утверждающейся культурной традиции. “В конечном счете, мы не так отличаемся от этих людей, – пишет Дж.Фрезер, – а многим из того истинного и полезного, что так бережно охраняем, мы обязаны нашим грубым предкам, накопившим и передавшим нам по наследству фундаментальные представления, которые склонны рассматривать как нечто самобытное и интуитивно данное” [7, c.252].

Освоение окружающей действительности и “укрупнение” мира человека являло процесс формирования эстетических отношений и подчинение его основной цели социальной первобытности – саморазвитию, обогащению родовой сущности человека. Но этот процесс не только осознание мира предметов, явлений и отношений, но главное – процесс практического овладения ими первобытными людьми в ходе развития реальных отношений, хотя бы иллюзорных, мифических. Отношения эти зависят, главным образом, не от субъектов, не от их сознания, а определяются конкретно–историческими, социальными условиями, в которых формируется всеобщая целостная форма их жизнедеятельности. Однако нельзя отрицать активности субъекта, его творческого начала.

Эстетическое отношение (сознание) развивается в той мере, в которой оно было вызвано исторической, практической необходимостью. “Новые качества открываются сознанию, когда вещь заключается в новые связи, в которых эти качества становятся существенными и сильными” [8, c.278]. Действительно, в некоторых археологических памятниках, древних террасах речных долинах Европы (Ля–Микок, Ферраси, Грот Мустье), Сибири, Америки можно проследить от нижних горизонтов их отложений к верхним именно такую последовательность в смене грубых шелльских рубил более тонко выполненными ашельскими рубилами, а затем орудиями мустьерских типов.

Как отмечал А.П.Окладников, – “хронологическая последовательность находок в Галуке наглядно показывало совершенство отдельных форм и типов орудий, поиска их целесообразности” [9, c.73].

Можно предположить, что начальной стадии существования первобытного человека было свойственно использование необработанных каменных орудий, галек, дерева. Это был период использования инстинктивным человеком в рефлекторной форме естественных орудий без выбора необходимой направленности, без использования прямых объективных свойств предметов природы.

Наши предки оставили первичные орудия – эолиты, которые были повсюду сходные характером. Они представляли собой случайные кремневые сколы с острыми краями, иногда подправленными последующими ударами. У творцов еще не сформировался принцип соотношения частей. Отличительный признак поздних орудий: целесообразность, определенность формы, наличие отбивной поверхности (волнистость, ударный бугорок).

Древнейшие орудия первочеловеческих действий из грубо обработанной гальки были найдены в Танганьике, Уганде, в долине р.Ваал, в Восточной Африке (Олдовейское ущелье), а также в сибирских местонахождениях: в пещере Усть–Канская на Алтае, на р.Улалинка, в Зейской долине и в Филимошках.

Характерными чертами орудий “галечной культуры” являются: а) примитивность; б) разнообразие случайных форм, отсутствие повторяющихся стандартов (руководящих – А.П.Окладников, ведущих – Р.С.Васильевский).

Суть эстетических отношений не сводится к отражению только внешней формы вообще, орудий в частности, а к объективированности определенной <B%2>системы социальных отношений (трудовых, магических, нравственных, религиозных) в данной целостной форме, выражающей противоречие объективного мира, а также степень реальной эстетической деятельности субъекта.

Следует заметить, что для формирующихся людей познание содержания и формы готовых природных орудий было чрезвычайно новым, что вызывало интенсивное ориентировочное переживание (стадия праксических эмоций). Элементами “эстетического” для периода нижнего палеолита надо обозначить какое–то эмоциональное отношение, удовлетворение инстинктивно познанной полезности предметов природы, вещей и поступков в первобытном стаде, в смутном проявлении зарождающегося мышления. Удовлетворенность полезным является обязательным условием содержательной деятельности, которая рождает красоту, иначе она уподобится иллюзорности. Стремление к созиданию красоты коренится в необходимости полезных результатов на стадии праксических эмоций. Она служит человеку, его развитию и удовлетворению всей совокупности насущных жизненных потребностей в их стадиальном развитии.

Функционально–морфологические характеристики целостности изделий человека нижнего палеолита обосновывают появление специфических эстетических качеств выразительности их форм.

В дальнейшем происходит формирование искусственной преобразованной среды обитания, создание эстетики техносферы. Тем самым через эстетическую деятельность в ее историческом пространстве и времени древние люди находили благоприятные условия (гомеостаз) для своего становления. Гомеостаз утверждал состояние положительных эмоций во всесторонней, целостной и гармоничной форме жизнедеятельности. Созидание Красоты, как принципа жизнедеятельности, являло совершенство родовой сущности человека.

В конкретно материальных объективных условиях древний человек формировал в активных действиях свои способности, свою родовую сущность, эстетическое освоение мира.

Формирование эстетической стороны логического мышления начиналось с момента, когда орудийная деятельность стала освобождаться от рефлекторной формы, случайных результатов, а затем вся практическая деятельность стала носить относительно свободный и сознательный характер [10, c.302–303].

Таким образом, через процесс исторического развития древних орудий мы имеем перед собой “опредмечивание человеческих способностей”. На основе морфологии орудий можно восстановить древнейшие функциональные рабочие процессы. Функционально–морфологическая характеристика целостности изделий человека обосновывает появление специфических качеств выразительности (изобразительности) форм древних орудий, т.е. эстетически значимых, а именно, признаки гармонии, симметрии, ритма, соразмерности, пропорции.

В синкретизме первобытной практики рождались зачатки, зародыши, элементы эстетического, исходя из потребностей формирующихся людей. В этом трудность различения на первых этапах пользы и красоты. Иначе говоря, на определенной стадии формирования социальной практики древнего человека вещи начинают приобретать материальное и нематериальное зарождающееся ценностное значение (аксиологический подход), т.е. происходит раздвоение человеческой деятельности. К примеру, уже в верхнем палеолите происходит резкое возрастание количества символических предметов, что указывало на новое развитое качество их использования, где выразительно (наглядно) проявилось социальная нематериальная целенаправленность деятельности наших предков.

Диалектический подход к разрешению поставленной проблемы предлагает рассмотрение исторического различения эстетического и утилитарного в их конкретном тождестве. Их единство и расхождение объясняет появление в генезисе эстетического сознания широкого диапазона конкретных ситуаций (эстетических позиций) от совпадения до антагонизма между ними.

Именно формирование предметно–практических способностей людей эпохи нижнего палеолита (навыков обработки камня, умений, наблюдений, широкого опыта) образуют основу для возникновения и развития духовно–практических способностей (в историческом плане – магии, мифов, традиций, обычаев, верований, табу, форм общения), которые, в свою очередь, являются исходной социально универсальной программой для возникновения и развития художественных и теоретико–познавательных способностей (практически–духовных способностей). Эти базовые условия способствовали развитию целенаправленных действий человека по изменению предметного мира, по преобразованию и развитию системы значений и навыков. В этом процессе существенную роль играли элементы зарождающегося эстетического сознания, эстетической деятельности в их конкретно–исторической форме. В целом появление эстетического способствовало уходу от стихийной случайности в человеческой жизнедеятельности, утверждению человечности в человеке и человеческой разумной упорядоченности! Ведь древний человек овладевал опытом эстетических переживаний и наслаждения не только в сфере орудийной деятельности. Постепенно у него развивалось чувство эстетической дистанции от утилитарной полезности, изменяется соотношение праксиологического и аксиологического подходов.

Появление четкой формы орудий вело к появлению осознанной цели действия, какого–то интереса к конечному результату, появлению зародышевых эстетических форм. Как писал Дж.Кларк: “...Рубящие края орудий... свидетельствуют о наличии зачаточных знаний о обработке камня” [11, c.61]. В трудовой деятельности древних людей осознавались принципы эстетического формообразования орудий: а) целостности и универсальности; б) гармонизации и выразительности; в) целесообразности и целенаправленности. Связь зарождающегося эстетического чувства с полезностью вещей, их утилитарной необходимостью, видимо, можно считать для этого времени как некую удобность орудия, пригнанность к руке, например, не обработанной пятки гальки–рубила, достижение необходимой остроты, симметрии, пропорциональности. Древнему мастеру необходимо было выйти за пределы наличной ситуации, т.е. осознать различие между изготовлением орудия и результатом, который может быть определенным образом достигнут при его применении. Поэтому на данном этапе возникает эстетическая рефлексия, т.е. обращение деятельности субъекта на самого себя, на эстетическое переживание своей деятельности, на осмысление своего состояния, хотя генетически индивид мыслил себя как единое целое с первобытной общностью.

При формировании и соотношении структурообразующих элементов эстетического сознания в практике совершенствования древних орудий автор выдвигает идею об эстетической рефлексии как начальной форме эстетического освоения мира древними людьми, ее самодостаточности.

Действенность эстетического фактора (эстетической рефлексии) обнаруживается через обогащение познавательного процесса, меру практического опыта, уровень культурного развития при создании различных форм каменных орудий.

Например, это показательно для переходных форм галечных рубящих орудий серии чопперно–чоппинговых изделий Северной, Центральной и Во сточной Азии, где А.П.Деревянко выделяет 4 стадиальных этапа. “В действительности это были универсальные инструменты, которые могли использоваться и как ножи–резцы, и как ножи–скобели” [12, c.98].

При возникновении эстетических чувств в эпоху ашело–мустье древние люди не ограничивались существующими ценностями, стремились к выработке “новых способов социального действия, новых моделей человеческой деятельности” [13, c.51].

Оптимальная (целостная) форма орудий выражало созревшую идею совершенства и, наоборот, совершенствование технологических функций орудийных инструментов, эстетических вкусов мастера ведет к созданию полноты меры, сущности и содержания объекта, т.е. к выявлению ее законосообразности. “Если же мы будем различать целеполагание, опосредование и предметность действий и операций в их связи друг с другом, то тогда оптимальность как рациональность каждого из этих элементов будет производна от характера их взаимоотношения” [14, c.23–24].

Ашельские орудия уже имели треугольные, миндалевидные устойчивые формы. Творец знал свойства камня, тщательно его обрабатывал.

В эпоху мустье зарождаются элементы художественной деятельности, появляются истоки мифологических представлений о “душе”, “загробной жизни” (захоронение в Тешик–Таш).

Однако утилитарный подход не способствовал развитию оригинальных творческих мыслей. Изменяются соотношение эстетического созерцания и созидания как активной стороны эстетической деятельности, подлинной культуры человека разумного. Об этом свидетельствуют совершенный технический уровень орудий труда верхнего палеолита.

К примеру, анализ комплекса каменных орудий от финального палеолита к раннему неолиту на территории Приморья и Приамурья показал, что “ определяющую роль (выд. мною – В.Е.) в генезисе клиновидных нуклеусов сыграли три фактора:

а) совершенствование отжимной техники;

б) изобретение небольших и эффективных блоков–зажимов для закрепления заготовок;

в) использование высококачественного пластичного сырья (кремний, обсидиан, яшма)” [15, c.36].

Эстетическое чувство ископаемого человека явилось началом, первым витком диалектического развития первобытного искусства. Это уже новый уровень дальнейшего рассмотрения поставленной проблемы.

Обращение исследователей к “седой древности” является постоянным парадоксом современной науки. Актуальной является проблема характеристики эстетического сознания конкретно–исторического человека в связи с достижениями общественной практики. В данном сообщении автор обосновывает в концептуальном плане становление структуры эстетического сознания древнего человека в процессе формирования палеолитической культуры.

ЛИТЕРАТУРА

1. Ларичев В.Е. Мальтийская пластина из бивня мамонта. Счетная календарно–астрономическая таблица древнекаменного века Сибири. Препринт. – Новосибирск, 1986.

2. Ежов В.С. Проблема становления эстетического сознания в процессе формирования первобытной практики: Автореф. дис. ... канд. филос. наук. – М.: МГУ, 1984.

3. Филиппов А.К. Истоки и природа искусства палеолита: Автореф. дис. ... докт. истор. наук. – Л., 1991.

4. Левонтин Р. Адаптация// Эволюция. – М., 1981.

5. Окладников А.П. Утро искусства. – М.: Искусство, 1967.

6. Бажутина Т.О. Происхождение человека. Концепция переходных состояний. – Новосибирск: ПО “Наука”, 1993.

7. Фрезер Дж.Дж. Золотая ветвь. – 2 изд.– М.:, 1983.

8. Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. – М., 1967.

9. Окладников А.П., Васильевский Р.С. По Аляске и Алеутским островам.– Новосибирск: Наука, 1976.

10. Семенов Ю.И. Как возникло человечество.– М.: Наука, 1966.

11. Кларк Дж. Доисторическая Африка. – М.: Наука, 1977.

12. Деревянко А.П. Каменный век Северной, Восточной, Центральной Азии. Курс лекций. – Новосибирск, 1975.

13. Маркарян Э.С. О генезисе человеческой деятельности и культуры. – Ереван, 1973.

14. Разумовский О.С. Оптимальность как выражение единства ценностного и рациональ ного в системах живой природы и обществе// Гуманитарные науки в Сибири. – 1995. № 2. – С.21–27.

15. Васильевский Р.С. Проблема генезиса неолита Дальнего Востока// Годовая итоговая сессия института археологии и этнографии СО РАН. – Новосибирск, 1995. – Ноябрь.

1997 г. Сибирская Государственная Академия телекоммуникации и информатики,
Новосибирск