А

А.А.БАДМАЕВ

БУДДИЗМ И ТРАДИЦИОННЫЕ РЕМЕСЛА БУРЯТ.
ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ

Проблема воздействия нового религиозного учения на уже устоявшуюся культуру этноса, процесс превращения его в один из существенных компонентов духовной культуры этого этноса давно привлекает внимание отечественных исследователей.

В истории бурят XVIII – начала XХ вв. весьма важную роль играл буддизм тибетской школы гелунгпа. В это время большинство забайкальских бурят исповедовали буддийскую веру. По данным всеобщей переписи населения Российской империи за 1897 г. общее число бурят–буддистов (ламаистов) составляло 176158 человек¹. Хотя надо отметить, что влияние этого религиозного учения не было распространено повсеместно. Наибольшее число последователей буддийской церкви насчитывалось среди бурят Забайкальской области (161659), остальные приходились на бурят Иркутской губернии. Причем процент ламаистов среди бурятского населения Забайкальской области был значительно выше, чем у прибайкальских бурят.

Опорой буддизма на бурятских землях являлись монастыри–дацаны. К 1916 г. действовало 36 дацана, в которых было сосредоточено свыше 16 тысяч служителей–лам². Интересно, что по переписи 1897 г. численность бурят достигала 288 тысяч человек, т. е. фактически около 10% бурят мужского пола были профессиональными служителями буддийской церкви.

Целью нашего исследования является попытка проследить воздействие буддизма на одну из значимых составных бурятской культуры традиционные ремесла.

При дацанах обычно создавались мастерские, нацеленные на изготовление различных предметов буддийского культа: специальной металлической посуды для исполнения обрядов, музыкальных инструментов, священных статуэток, икон–танка, масок божеств из буддийского пантеона, а также ксилографических досок для печатания религиозной литературы. Трудились в них, как правило, низшие ламы, но наряду с ними здесь проходили школу мастерства будущие ремесленники, в дальнейшем обслуживавшие не только церковь, но и мирское население. Постепенно вокруг дацанов выросли такие ремесленные поселки как Хyртэй, Верхний и Нижний Оронгой, Харгана, Гильбэр и др.

Как уже отмечалось, ламаизм в прошлом столетии стал религией большинства бурят и вследствие этого достаточно глубоко проник в глубины народного быта, национальной культуры. Это проявлялось, например, в том, что в домах тех бурят, которые приняли буддизм, в почетном углу располагалась расписная божница (бурханай шэрээ). Эти трехпредметные божницы, а вместе с ними и другие вещи, необходимые для отправления религиозного культа, заказывались хозяевами ремесленникам, искусным в столярном деле, литье, резьбе по дереву, росписи и т. д.

Проведенный нами анализ выявил определенные заимствования из буддийского художественного ремесла в ремеслах бурят. Так, в практике столяров это выразилось в восприятии и применении некоторых секретов производства минеральных красок у монастырских мастеров, которые вырабатывали их из мягких одноцветных и полудрагоценных камней, коралла и янтаря. Этому благоприятствовало, в частности, то обстоятельство, что в Предбайкалье имеются залежи части минералов, из которых получали эти краски. Известны были такие места их добычи, как Ерамна, Хара Шибирь (Агинский Бурятский автономный округ), Болдон (Джидинский район Республики Бурятия), Алташа (Джидинский район Республики Бурятия) и др. Отметим, что, как правило, месторождение минералов являлось личной и семейной тайной мастеров.

Существовало два способа производства краски. В первом случае, собранные одноцветные камни растворяли в воде путем помешивания. В результате крупные песчинки оседали на дно, а на поверхности воды выделялась цветная пена, которую впоследствии собирали и высушивали. Эта пена и являлась основным компонентом краски. Другой способ получения минеральной краски предполагал толчение коралла, янтаря, ляпис–лазурита, малахита или любого другого минерала до порошкообразного состояния. Образовавшийся порошок просеивался и смешивался с простоквашей. В ходе многократного повторения последней операции краска приобретала особую яркость и устойчивость³.

Восприятие и творческое переосмысление канонов буддийского искусства рисунка благотворно отразилось на колорите изображений, наносившихся на столярные изделия бурят. Преимущественно это проявилось в ремеслах забайкальских бурят, что объясняется первоначальным проникновением рассматриваемой религии именно в Забайкалье, начиная с конца XVII века. Иной характер носила роспись прибайкальских бурят. Как указывал в своей работе А.В.Тумахани, прибайкальские буряты пользовались менее богатой палитрой красок, прежде у них доминировала монохромная роспись (зеленый, синий, черный или коричневый цвета)⁴.

Некоторые из известных способов литья бурятских мастеров металлообработки также были переняты от монастырских ремесленников (литье по восковой модели и глиняной форме). Литье посредством глиняных форм применялось при создании буддийских культовых предметов из латуни, меди и бронзы. Бурятские мастера сумели использовать этот способ литья для потребностей своего ремесла и с помощью него получали элементы конской сбруи, цепочки, шахматные фигуры и другое. Огнеупорная глина для литейной формы предварительно высушивалась, растиралась до порошкового состояния, затем смешивалась с водой и доводилась до вязкого тестообразного состояния. В комок такой глины вдавливали модель–матрицу, пропитанную животным жиром. Глиняную форму обжигали и через отверстие в ней заливали расплавленный металл. После остывания форму разбивали и извлекали готовую поделку.

Другой способ литья, зафиксированный нами у агинских бурят, предусматривал сначала подготовку модели из воска. Эту модель укладывали в железную банку и прикрепляли на ней металлические трубки (центральная была большего диаметра, чем две боковые). Внутренность банки заливалась гипсом так, чтобы выходы трубок оставались открытыми. Когда гипс застывал, банку ставили на горящие угли и раздували огонь мехами до полного выхода воска из трубок. Наконец, через центральную трубку в гипсовую форму заливали жидкий металл. С остывшей поделки сбивали гипс, шлифовали и полировали поверхность⁵.

Прослеживается влияние эстетических принципов буддизма и в использовании бурятскими ремесленниками восточноазиатских орнаментальных мотивов, относящихся к числу так называемых семи драгоценностей” и “восьми жертв” учения Будды. Ювелиры выводили эти орнаменты на ряде женских украшений, огнивах, ножнах, стременах. Подобные же орнаменты украшали работы бурятских столяров и шорников.

Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что у разных групп бурят, вследствие смены религиозных верований буддизмом, произошло превращение прежних форм кузнечного культа в культ, связанный с новой религией. При этом изменения затронули обрядовую сторону культа и мифологические представления. По Г.Р.Галдановой, так называемые белые” кузнецы

у прибайкальских, закаменских и тункинских бурят почитали в качестве божественного покровителя Дархан тэнгри или Дамжин сахиусан (hахюуhан). Ему молились каждое 9, 19 или 24 число месяца и приносили в жертву козла светлой масти⁶. Обряд мог совершаться как кузнецом, так и “белым” шаманом или ламой. Божеством–покровителем баргузинских кузнецов считался Дархан хара Махакала Маха эзы эхэ хатан (кузнец черный Махакала, госпожа мать Махакала), имя которого Махакала тоже имеет буддийское происхождение. У агинских бурят, по нашим данным, как гений–покровитель ювелиров рассматривался Дамдин hахюуhан, обожествленный северной ветвью буддизма, один из тибетских царей. Ему посвящался один раз в году специальный молебен, проводимый ламами Агинского дацана. Интересно, что у монголов покровителями мастеров металлообработки и деревоотделочников выступали также буддийские божества Дамдин и Дарь⁷.

Таковы в общих чертах проявления воздействия буддизма на традиционные ремесла бурят к началу XX столетия.

70–летний период существования Советской власти отмечен утратой прежнего значения ремесел в жизни бурят. За этот период фактически исчезло из быта бурят шорное ремесло, а ювелирное, плотницкое, отчасти столярное и кузнечное ремесла, видоизменившись, еще сохранялись. Крутые изменения в бытовом укладе и экономике села не могли не привести к забвению технологии производства многих ремесленных изделий. Кустарное производство инструментов сменилось заводским производством. Возможности получения такого сырья как драгоценные металлы были резко ограничены. Превращение бурятской общины в крупное сельскохозяйственное объединение (в форме совхозов и колхозов) изменило положение ремесленника на селе. Теперь занятие ремеслом не могло быть основным средством существования для мастеров и членов их семей (исключение составляли плотники и какое–то время кузнецы, включенные в производство).

Между тем наибольшее развитие получила такая сторона традиционных ремесел, как декоративно–прикладное искусство. При этом происходила все большая профессионализация этого искусства с постепенным вырождением исконно народных традиций. Обучение уже не ремеслу, а отдельным видам декоративного творчества (чеканке, резьбе по дереву, кости, живописи) осуществлялось в специализированном учебном заведении в г.Улан–Удэ, причем готовились кадры для крупного промышленного производства. Такое обучение практически нивелировало существовавшее в прошлом многообразие местных стилей в ювелирном, столярном и других ремеслах бурят. Нарушена была исконная традиция передачи знаний и навыков ремесла по происхождению удха”, наследования его из поколения в поколение. Изменилась и география распространения некоторых видов ремесла, многие мастера, поселившись в Улан–Удэ, работали на ювелирном предприятии, в творческих мастерских и союзах.

Буддийская церковь, как и любой другой религиозный институт в стране воинствующего атеизма, не могла не подвергнуться всяческим гонениям и преследованиям со стороны государственной власти и КПСС. Не останавливаясь специально на этом, лишь отметим, что борьба с буддизмом наложила своей негативный отпечаток и на судьбу бурятских ремесел. Закрытие дацанов означало прекращение работы мастерских при них, затухание многих ремесленных центров, ориентированных на производство предметов культа. Запрет на отправление религиозных обрядов среди бурят делало невозможным функционирование кузнечного культа. Итак, прямая связь между буддийской церковью (шире буддизмом) и традиционными ремеслами была временно прервана.

В последние годы на волне возрождения национальной культуры у бурят возрос интерес к традиционным ремеслам, буддизм начинает возвращать свое место в жизни народа. Строительство новых дацанов, восстановление служб в чудом уцелевших храмах дает возможность мастерам разных специальностей активно работать на церковь и тем самым смыкать прерванную связь ремесел с буддизмом.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Первая всеобщая перепись Российской империи 1897 года. Забайкальская область. Спб., 1904. –Т.74. – C.3, 60–79; Иркутская губерния. Cпб., 1904. – C.60–75.

2. Михайлов Т.М. Бурятский шаманизм: история, структура и социальные функции. – Новосибирск: Наука, 1987. – С.179.

3. Герасимова К.М., Ленхобоев Г.Л. Материалы о народных умельцах Оронгоя // О бурятском изобразительном искусстве. – Улан–Удэ: БКИЗ, 1963. – С.146.

4. Тумахани А. В. Бурятское народное искусство. Улан–Удэ: БКИЗ, 1970. – C.33–34.

5. Автору сообщил об этом способе литья дархан Гончик–Жамьян Чимитцыренов (с. Табтанай Агинского Бурятского автономного округа) во время беседы с ним в 1993 г.

6. Галданова Г.Р. Доламаистские верования бурят. – Новосибирск: Наука, 1987. – C.88.

7. Дарбакова В. П. Традиционная обработка металлов у монголов// Этнографические вести КНИИЯЛИ. – Элиста: ККИЗ, 1969. – Вып.1. – C.3.

СОКРАЩЕНИЯ

БКИЗ – Бурятское книжное издательство;

ККИЗ – Калмыцкое книжное издательство

КНИИЯЛИ – Калмыцкий научно–исследовательский институт языка, литературы и истории.

1997 г. Институт археологии и этнографии СО РАН, Новосибирск