О.С.СОВЕТОВА

ИЗУЧЕНИЕ ЕНИСЕЙСКИХ ПЕТРОГЛИФОВ ВЧЕРА И СЕГОДНЯ

В связи с выходом книги М.А.Дэвлет “Петроглифы Енисея.
История изучения (XVIII – начало XX вв.)”. – М., 1996.

История изучения наскальных изображений бассейна Верхнего и Среднего Енисея насчитывает не одно десятилетие, но очень долго петроглифам, как самостоятельному виду археологических источников, уделялось лишь второстепенное внимание. Как и каким путем шло становление петроглифоведения, как самостоятельной отрасли археологии (на примере изучения истории одного конкретного региона), кто стоял у истоков этого процесса – на эти и многие другие важные вопросы призвана ответить новая книга одного из крупнейших отечественных специалистов в области изучения петроглифов – Марианны Арташировны Дэвлет.

Интерес к этим проблемам вполне закономерен – в последние десятилетия нашего столетия произошел значительный прогресс в развитии этой сравнительно молодой отрасли, объектами исследования которой являются не только наскальные рисунки, но и изображения на плитах могил и намогильных сооружений, оленных камнях и стелах, объединенные общим понятием “петроглифы”. В изучении петроглифов объединяются усилия специалистов разных профилей. В настоящее время значительно вырос объем публикаций, стали систематическими конференции, специально посвященные проблемам изучения наскальных рисунков. Активные исследования проводятся практически во всех регионах, где встречаются петроглифы, а бассейн Среднего и Верхнего Енисея продолжает оставаться исключительно привлекательным для специалистов.

Нельзя сказать, что тема, за которую взялась М.А.Дэвлет, не интересовала в той или иной степени других исследователей. Отдельные аспекты истории исследования памятников наскального творчества на Среднем и Верхнем Енисее были изложены в хорошо известных монографиях Я.А.Шера “Петроглифы Средней и Центральной Азии” (1980 г.), Л.Р.Кызласова и Н.В.Леонтьева “Народные рисунки хакасов” (1980 г.), Б.Н.Пяткина и А.И.Мартынова “Шалаболинские петроглифы” (1985 г.), в ряде монографий и историографических статьях самой М.А.Дэвлет по петроглифам Верхнего Енисея (70–90–х годов), кандидатских диссертациях Т.В.Николаевой (1983 г.), О.С.Советовой (1985 г.), М.Е.Килуновской (1991 г.) и др. И тем не менее эта книга – итоговая, очень важная на пути развития петроглифоведения, для постановки и решения новых задач.

Книга хороша тем, что дает пищу для размышления, пробуждает интерес к избранной проблеме, порождает истинные чувства благодарности людям, пролагавшим первую тропу в исследовании совершенно нового археологического объекта – петроглифов. Она полезна как для начинающих, так и для зрелых специалистов. Полезна уже тем, что призывает нас, как ни банально это звучит, “лучше знать свою историю”. В данном случае, историю открытий, поисков в области изучения, казалось бы, хорошо знакомого края. Ведь именно этот регион уже в ХVIII–ХIХ вв. привлекал к себе образованнейших людей своей эпохи, обладавших поистине энциклопедическими знаниями, именно они заложили первые “кирпичики” в фундамент будущего научного направления.

Полистаем книгу и назовем хотя бы несколько славных имен: Николай Спафарий (живший в ХVII в.), которому принадлежат первые упоминания о рисунках на скалах Енисея, был ученым и дипломатом (с.6–7); энциклопедическими знаниями обладал доктор медицины, натуралист, знавший восточные языки, Д.Г.Мессершмидт (с.7–8); академиками были историк Герард–Фридрих Миллер (с.10–13) и натуралист Иоганн–Георг Гмелин (с.10). Зоолог по образованию, естествоиспытатель и путешественник, Петр Симон Паллас получил образование в Германии, Голландии и Англии (с.13–14). Это только XVIII в. В XIX в. – это Г.И.Спасский, который был лингвистом, археологом, этнографом, издателем (с.16–24). Или малоизвестный Первый Енисейский Губернатор Александр Петрович Степанов – просветитель, историк, этнограф, писатель (с.25–26); Василий Васильевич Радлов (с.31–34) – выдающийся ученый–ориенталист, “отец русской тюркологии”, этнограф, археолог, путешественник. Удивительно, с какой любовью и уважением автор книги описывает творческий путь каждого из исследователей, выявляет вклад каждого из них в общее дело.

Работа построена главным образом на архивных материалах, которые автор активно цитирует, выбирая наиболее яркие и точные страницы. Добавим, что благодаря таланту самой М.А.Дэвлет, книга получилась живой, увлекательной. Даже забываешь, что многое тебе уже известно по собственной работе в архивах, по историографическим статьям М.А.Дэвлет (1984, 1985, 1987, 1989, 1990 гг.) и сведениям, почерпнутым из уже изрядно “зачитанных” страниц “Петроглифов Средней и Центральной Азии” Я.А.Шера (1980 г.). Это действительно обобщающий труд, соединивший редкие и редчайшие сведения, почерпнутые как из разных архивов, так и труднодоступных изданий прошлого и начала ХХ вв. Автор ставила перед собой задачу – вернуть к новой жизни материалы и сведения о писаницах региона, собрать весь фонд источников, чтобы новое для нас не стало хорошо забытым старым, и блестяще справилась с этим делом.

Книга очень выиграла от того, что в нее были включены иллюстрации, большинство из которых чрезвычайно труднодоступны. Очень показательны сравнения прорисовок разных авторов (см., например, рис.22–37 – прорисовки А.В.Адрианова и М.А.Дэвлет). Много редких иллюстраций, выполненных разными художниками и представленных в публикациях Г.И.Спасского; И.П.Корнилова; Х.Аппельгрен–Кивало, И.Т.Савенкова и др.

В своей работе М.А.Дэвлет выделила определенные вехи в дореволюционной истории изучения енисейских петроглифов, назвав как основные – деятельность академических экспедиций ХVIII в.; затем период начала – третьей четверти ХIХ в. и период последней четверти ХIХ – начало ХХ в. Отдельные разделы посвящены выдающимся исследователям начала ХХ в. И.Т.Савенкову и А.В.Адрианову. Совершенно очевидно, что объем книги не позволил вместить весь имеющийся в распоряжении автора материал, поэтому каждый раздел сопровожден значительными и весьма полезными ссылками на использованную литературу, а в заключение приводится основная литература по теме.

Автор приходит к выводу, что на первом этапе древности рассматривались как один из объектов землеописания; но заслуга участников академических экспедиций заключается в том, что они зарегистрировали большое число писаниц, сделали ряд верных наблюдений, открыли многочисленные надписи, изваяния, собрали значительные археологические коллекции. Вместе с тем петроглифы рассматривались преимущественно в связи с изучением “рунической” письменности, главное внимание было сосредоточено на накоплении фактов и лишь отчасти на их научной интерпретации.

И хотя в первой половине ХIХ в. полевые исследования носили эпизодический характер, все же археологические знания и сведения о петроглифах пополнялись благодаря усилиям таких ученых и энтузиастов, какими были Г.И.Спасский, А.П.Степанов, М.А.Кастрен, Н.С.Щукин, И.П.Корнилов. Автор книги оценивает деятельность каждого из них по вкладу в дело изучения петроглифов. Несколько страниц текста посвящено деятельности Г.И.Спасского, причем М.А.Дэвлет считает, что ему не повезло в сибирской историографии и что до сих пор встречаются “необоснованные утверждения, что Г.И.Спасский “сам не видел енисейские писаницы”, что ему приписывали научную недобросовестность, желание воспользоваться чужими трудами (с.22). К сожалению, в книге многие из этих сомнений остались не развеянными.

Много ценных сведений о деятельности таких малоизвестных исследователей, как Н.С.Щукин и И.П.Корнилов. Например, Н.С.Щукин сделал интересные для того времени наблюдения в отношении палимпсестов; предложил способ копирования рисунков при помощи “пропускной бумаги” (“механический” способ копирования) и др. К сожалению, инициалы этого исследователя – “Н.С.” не были расшифрованы автором работы, хотя она сделала замечание о том, что Н.С.Щукина часто путают с его племянником, имевшим такие же инициалы и фамилию. Очевидно, вышло досадное недоразумение, так как у всех без исключения других исследователей всегда указаны полностью имя и отчество.

С открытием в 1851 г. в Иркутске Сибирского отдела РГО, интерес к археологическим исследованиям усилился, особенно со стороны местных краеведов–любителей. Основное внимание М.А.Дэвлет уделила деятельности В.В.Радлова и Н.И.Попова. Она, вслед за В.И.Матющенко, высоко оценивает деятельность не только В.В.Радлова (о нем написано уже немало), но и Н.И.Попова, человека, много размышлявшего о назначении и хронологии древних изображений, семантике и способах нанесения их на скалы и над многими другими вопросами. Этот человек обладал колоссальным творческим потенциалом, хотя ему “так и не пришлось по–настоящему заняться полевыми исследованиями” (с.38).

В последней четверти ХIХ в. археологические изыскания на Енисее в значительной мере концентрируются вокруг Минусинского музея, основанного в 1877 г. по инициативе Н.М.Мартьянова. А с этим музеем активно сотрудничали такие ученые, занимавшиеся изучением наскальных изображений, как А.В.Адрианов, И.Т.Савенков, Д.А.Клеменц. Показательно, что многие из высказанных ими идей актуальны и в настоящее время, а самоотверженность и преданность своему делу изумляют и поныне. Еще Клеменц отмечал, что археологические памятники Минусинской котловины подвергаются разрушению под воздействием сил природы и деятельности человека, поэтому их изучение не терпит отлагательств. Из этого вытекают и основные задачи – сбор материала и научная интерпретация (с.44). Много сил в этот период было отдано дальнейшей разработке и совершенствованию “механического” метода копирования петроглифов, осуществлявшегося сотрудниками финских археологических экспедиций, а впоследствии А.В.Адриановым. Трудно переоценить значение работ финских исследователей. Не оправдались надежды, которые возлагались на эти экспедиции, но был собран большой ценный материал о памятниках енисейской письменности, наскальных рисунках, древних изваяниях, произведены археологические раскопки.

Не обходит вниманием автор книги и деятельность некоторых исследователей, известных только узкому кругу специалистов (В.А.Ошуркова, А.И.Булгакова и др.).

Итак, ХIХ в. оказался не просто вехой на пути поисков истоков письменности, но с последней четверти – важным этапом в оформлении нового научного направления, когда к петроглифам определился подход как к самостоятельным памятникам, заслуживающим пристального внимания и специального изучения. Осознается необходимость накопления материала в виде копий, снятых с писаниц, а также сбора всесторонних сведений о памятниках наскального искусства.

В годы Первой мировой, а затем гражданской войны археологические исследования на Среднем Енисее замирают, хотя небольшие работы все же проводились.

Совершенно правильно сделала М.А.Дэвлет, посвятив отдельные главы своей работы деятельности таких выдающихся исследователей края, как И.Т.Савенков и А.В.Адрианов. Нет нужды пересказывать написанное о них, стоит лишь заметить, что главы содержат много новых материалов, и даже объем этих разделов, составляющий почти две трети книги, свидетельствует о громадной работе, проведенной М.А.Дэвлет по изучению наследия И.Т.Савенкова и А.В.Адрианова.

При всех известных недостатках, книга И.Т.Савенкова “О древних памятниках изобразительного искусства на Енисее” была первой монографией, посвященной древнему наскальному искусству, в которой был широко использован сравнительно–исторический метод исследования, в дальнейшем получивший развитие в трудах других ученых. А карта, составленная им, сохраняет свое значение наиболее полной сводки памятников наскального искусства вплоть до наших дней.

Огромное удовольствие и радость от того, что человек наконец–то оценен по заслугам, вызывает глава, посвященная крупнейшему исследователю наскального искусства бассейна Верхнего и Среднего Енисея А.В.Адрианову. Долгое время скрывалась правда о судьбе этого талантливого, честного и самоотверженного человека. Научное наследство А.В.Адрианова в виде полевых дневников, эстампажей писаниц составляет золотой фонд для сибирских исследователей. Он неутомимо путешествовал по Минусинской котловине, тщательно копировал, описывал и фотографировал древние изображения. Уровень его работ для того времени поразительно высок, а собранный материал огромен. К сожалению, не весь он опубликован, повезло лишь части эстампажей, сделанных им на Кунинской и Шалаболинской писаницах, которые были опубликованы К.В.Вяткиной (Вяткина, 1949, 1961).

Главная цель, которую ставил перед собой А.В.Адрианов – безотлагательное систематическое исследование ценнейшего для науки материала, каким являются наскальные изображения; сохранение копий в виде фотографий, рисунков и эстампажей. Им было сделано немало интереснейших наблюдений над техникой нанесения изображений, одно из них – выбивка по предварительному эскизу. Андриановым разрабатывалась и методика обработки петроглифического материала, совершенствовалась техника копирования рисунков, а его полевые заметки являются ценными и для современных исследователей.

В ЗАКЛЮЧЕНИИ приводятся основные выводы о значении дореволюционного периода в деле изучения петроглифов. В целом этот период характеризуется М.А.Дэвлет как весьма важный и значительный; были собраны сведения о большинстве ныне известных памятников, составлена археологическая карта местонахождений петроглифов, сделаны попытки датировки и осмысления накопленного материала.

Добавим к сказанному, что в этот период в ученом мире постепенно растет устойчивый интерес к наскальному творчеству древних народов. Увеличивается количество публикаций, осознается необходимость копирования и сохранения петроглифов, вырабатываются разнообразные способы копирования, методика обработки полученного материала, его классификация. Но вместе с тем исследование петроглифов по–прежнему остается делом энтузиастов–одиночек.

М.А.Дэвлет ограничила свое исследование анализом первого этапа в становлении петроглифоведения. Но значение его настолько велико, что современные исследователи продолжают черпать из этого источника научные идеи, продолжают разрабатывать многие направления, намеченные в тот период времени. Что же происходит позднее? Как идет дальнейший процесс оформления этого научного направления сегодня? Дадим краткую справку.

Возрождение интереса к археологии происходит уже в советское время, с наступлением которого начинается новый этап, характеризующийся работой археологов–профессионалов. Сложная история нашей страны естественным образом отразилась и на археологических исследованиях. Этот этап можно ограничить 50–60–ми годами нашего столетия. Характеризуется он интенсивным накоплением археологического материала, его систематизацией и осмыслением.

В 20–30–е годы произошло значительное оживление научно–исследовательской работы. Росло краеведческое движение, в целом в Сибири работало более 50 археологических экспедиций. Положительную роль в активизации археологических исследований сыграло и открытие ряда университетов в Иркутске, Томске, а также приток специалистов из столичных центров в некоторые сибирские вузы и музеи.

В это время были созданы первые научно обоснованные хронологические схемы смены существования археологических культур в междуречье Абакана и Енисея. Значительным событием в деле изучения петроглифов явилась вышедшая в 1926 г. работа В.А.Городцова “Скальные рисунки Тургайской области”, где ставились вопросы подхода к изучению петроглифов на широком историческом фоне, охвачены значительные территории в плане изучения первобытного искусства в больших хронологических диапазонах, датировка, семантика, изучение пустынного загара и др. (Городцов, 1926).

Крупномасштабные для того времени археологические исследования в Минусинском крае проводил С.В.Киселев. Только летом 1929 г. он эстампировал более восьмидесяти писаниц. Производя раскопки, он в то же время не оставлял без внимания рисунки на плитах оград курганов и на скалах. Он считал, что изображения на могильных камнях имеют большую важность для хронологизации Минусинских писаниц. В его работе “Значение техники и приемов изображения некоторых енисейских писаниц” была предпринята попытка проследить эволюцию техники нанесения изображений в разные хронологические периоды (Киселев, 1930).

Копирование и первая публикация рисунков Боярской писаницы М.П.Грязновым позволили по–новому оценить петроглифы – впервые было получено представление о тагарском поселке (Грязнов, 1933). Перед исследователями открылись новые возможности. Но в 20–е и 40–е годы больше не выходит значительных работ, связанных с петроглифами.

Наиболее интенсивно, наряду с чисто публикационным направлением, начинают разрабатываться проблемы хронологии и культурной принадлежности рисунков Верхнего и Среднего Енисея в 50–60–х годах в исследованиях А.Д.Грача, Э.Р.Рыгдылона, А.Н.Липского, В.П.Левашовой, М.Д.Хлобыстиной, Я.А.Шера, М.А.Дэвлет и др. Часто полевые работы носили аварийный характер, когда над многими памятниками наскального искусства нависала угроза исчезновения. Тогда и появились специальные отряды для работы по копированию памятников, многим из которых грозило затопление в связи с промышленным строительством: пионером был Каменский отряд Красноярской АЭ ЛОИА АН СССР (под руководством Я.А.Шера), работавший в зоне затопления Красноярского водохранилища с перерывами с 1963 по 1970 г. В Туву, в зону затопления Саяно–Шушенской ГЭС (1965 г.), в состав Саяно–Тувинской АЭ, руководимой А.Д.Грачом, приглашались узкие специалисты по древнему наскальному искусству.

В целом же для отечественного петроглифоведения 50–60–х годов характерно увеличение количества обобщающих трудов, сложение научных школ (Шер, 1980, с.22).

Представляется, что 70–е годы oказались переломными в петроглифоведении. В последние два–три десятилетия под напором новых технических достижений, усилий археологов и включением в исследования специалистов различного профиля положение дел резко изменилось. Петроглифы стали объектом серьезного исследовательского интереса. Это относится и к енисейским памятникам, в изучении которых с 70–х годов начинается НОВЫЙ ЭТАП со свойственными ему характерными особенностями. Можно выделить основные из них.

Во–первых, значительно увеличились масштабы работ на памятниках древнего искусства. Работы приобрели целенаправленный характер, исследовательские задачи расширились. На Среднем Енисее уже более 20 лет полевые работы проводились учеными Кемеровского университета: Петроглифическим отрядом Южносибирской АЭ (под руководством А.И.Мартынова и Б.Н.Пяткина). В последние годы здесь возобновлены работы отдельного отряда Я.А.Шера уже по новой, российско–французской программе. В Туве с 1975 г. работал специальный отряд по изучению петроглифов Саяно–Тувинской экспедиции по руководством М.А.Дэвлет. В разные годы на енисейских писаницах трудились сотрудники Абаканского, Минусинского, Красноярского, Тувинского музеев.

Во–вторых, в последние годы определилось разнообразие подходов в исследовании памятников древнего наскального искусства в мире в целом, и в каждом отдельном регионе, в частности. Если знакомство с памятником не ограничивается общим осмотром (включая фотографирование петроглифов или видео съемку), то методика работы с петроглифами зависит главным образом от тех задач, которые ставит перед собой каждый конкретный исследователь. Можно обозначить основные из этих задач: 1) общее обследование памятника, предполагающее чаще всего выборочное копирование рисунков, необходимых для фиксации наличия памятника; 2) выборочное копирование изображений для публикаций (например, по определенной тематике); 3) экспериментальное исследование (изучение лишайников, техники выбивки, патинизации и т.п.); 4) избирательное копирование для музейных экспозиций (с целью получения художественных копий); 5) обследование памятников для консервации и принятия охранных мер (когда изучается состояние памятника и устанавливаются способы его защиты); 6) полное копирование изображений памятника (чаще всего механическое) с целью научного исследования (получение наиболее достоверной информации о памятнике).

В–третьих, с особой остротой встала проблема сохранения петроглифов не только от внешних неблагоприятных явлений, но, порой, и от самих исследователей. Вокруг этой проблемы ведутся жаркие споры на страницах различных изданий и на съездах специалистов. Суть проблемы сводится к следующему: можно ли применять контактные способы для копирования петроглифов. Хорошо зарекомендовавший себя в 80–е годы способ копирования на микалентную бумагу, получивший широкое распространение и позволивший быстро получать качественные копии, стал не менее горячо, чем когда–то одобрялся, критиковаться. Бурю протестов вызвало то, что открылась и негативная сторона метода копирования на микалентную бумагу. Десятки “любителей” (а среди них и художники, и любители–краеведы, часто в окружении любознательных, но неквалифицированных кружковцев) в погоне за петроглифами хлынули на памятники. После таких “специалистов”, не дорожащих своей профессиональной репутацией, остаются на скалах обрывки микалентной бумаги и лейкопластыря (который используется для фиксации ее на поверхности камня), но что самое ужасное – остатки черной краски. Поэтому–то взоры ученых устремились на поиски новых методов бесконтактного исследования петроглифов. Причем, как это часто бывает, случаются и крайности. Раздаются призывы полностью исключить контактные способы копирования, чтобы дать возможность исследования рисунков на молекулярном или биологическом уровне и т.п. Очевидно, для отдельных памятников, где еще никогда и никем не проводилось исследований, подобные работы имеют смысл. Эти плоскости с рисунками действительно важно сохранить в “чистом” виде”, но чаще ситуация такова, что в связи с широким ажиотажем последних лет вокруг древних рисунков, таких “чистых” плоскостей практически нет.

Все это вовсе не означает, что не нужно искать новые подходы, “щадящие” способы работы с петроглифами. Но пока единственной возможностью сохранить рисунки для науки является их копирование. Ведь наскальные изображения, будучи памятниками открытого типа, не застрахованы ни от каких видов вандализма. Так, в прошлом году в СМИ пришло сообщение о диком случае, произошедшем на известном памятнике Бесовы Следки, – там современные варвары покрыли рисунки бумагой, пропитанной гудроном, и подожгли ее. Продолжается и разрушительное действие природных сил, а также пресловутого “антропогенного” фактора, включающего помимо прочего и активное промышленное строительство в исторической зоне. Задача сохранения бесценного петроглифического наследия в виде копий остается актуальной до настоящего времени.

Очевидно, сегодня еще невозмозможно избавиться от использования “механического” копирования рисунков. Универсального метода пока не существует. Любой из существующих методов имеет недостатки. Широко используемый полиэтилен, на который шариковой ручкой переносятся изображения, также не лишен недостатков: он имеет свойство растягиваться, при деформации нередки искажения, смещение рисунков и т.д. Фото– и, особенно, видеофиксация необходимы как вспомогательные методы, хотя за последней, очевидно, большое будущее. При ином уровне материально–технической базы они способны оказать большую услугу исследователям. Для использования возможностей голографии, лазеров и другой техники необходимы мощные источники финансирования, а для получения высококачественных снимков требуется не только аппаратура высокого класса, но и научная разработка принципов жесткой фиксации видеокамеры для съемки объекта на плоскости на строго определенном расстоянии при отсутствии идеально гладких поверхностей с рисунками. Все эти эксперименты дорогостоящи и пока практически не пригодны для крупномасшабных работ.

Постепенно меняется характер и качество публикаций. Первым, кто предложил необычный подход к публикации наскальных изображений, был А.П.Окладников, выпустивший со своими соратниками в 80–е годы серию книг по сибирским петроглифам, в которой основное место занимали сами рисунки, сопровождавшиеся описаниями и краткими авторскими комментариями (например, Окладников и др., 1980, 1981, 1982). В научный оборот был введен новый обширный материал.

Значительной вехой в развитии петроглифоведения и своеобразным “учебным пособием” для исследователей явилась монография Я.А.Шера “Петроглифы Средней и Центральной Азии” (1980 г.). Дискуссии по отдельным положениями этой книги ведутся до сих пор практически в любой из работ, касающихся петроглифов.

Большую роль в развитии сибирской науки о петроглифах сыграли работы М.А.Дэвлет, на высоком уровне проводившей полевые исследования и выпустившей прекрасно изданные книги по петроглифам крупнейших памятников верховьев Енисея.

Что же касается среднеенисейского региона, то ситуация с публикацией богатейших материалов остается по–прежнему сложной. К наиболее значительным работам, помимо вышеназванного труда Я.А.Шера, можно отнести монографии Л.Р.Кызласова и Н.В.Леонтьева “Народные рисунки хакасов” (1980 г.), Б.Н.Пяткина и А.И.Мартынова “Шалаболинские петроглифы” (1985 г.). Большую научную ценность представляет свод археологических памятников от эпохи неолита до железного века, исследованных в степях Среднего Енисея, составленный Э.Б.Вадецкой – “Археологичесие памятники в степях Среднего Енисея” (1986 г.). Все остальные публикации рассыпаны в многочисленных сборниках, что весьма затрудняет получение общей картины по петроглифам этого края.

Таким образом, стало очевидно, что назрела необходимость качественной публикации материалов по конкретным памятникам. Благородную миссию по “возвращению” науке, казалось бы, навсегда утраченных рисунков, большинство из которых в настоящее время либо разрушены, либо затоплены, взял на себя Я.А.Шер, начавший выпуск архивных материалов по совместному русско–французскому проекту. К настоящему времени уже вышло три выпуска “Корпуса петроглифов Центральной Азии”, первые два из которых посвящены енисейским памятникам. К сожалению, и это издание не лишено недостатков. Опубликованные копии 60–х годов не всегда точны (как свидетельствуют современные наблюдения, сделанные в последние годы, когда уровень воды в Красноярском водохранилище упал), разбивка композиций на отдельные фигуры не оправдана (теряется общее представление о сюжете и взаиморасположении фигур). И тем не менее, несмотря на указанные и некоторые другие недостатки, стремление к высококачественным изданиям петроглифов можно только приветствовать.

Появились тенденции к организации специальных научных конференций, тематика которых посвящена исключительно проблемам изучения петроглифов. Помимо петроглифической конференции “Проблемы изучения наскальных изображений в СССР” (Москва, 1990), значительным вкладом в дело развития петроглифоведения явились коллоквиум по изучению петроглифов, проведенный под эгидой ЮНЕСКО в мае 1995 г. в Париже, и международная конференция “Наскальное искусство Азии” (Кемерово, 1995). Отрадно и то, что появляется больше возможностей для участия наших специалистов в регулярных зарубежных конференциях.

И последнее. Еще в работах Г.И.Спасского, а позднее А.В.Адрианова звучала тревога за судьбу памятников древности, подчеркивалась необходимость их охраны. Этим мечтам не суждено было сбыться. К сожалению, и сегодня в большинстве случаев благие намерения остаются лишь на бумаге, хотя в последние годы вопрос о необходимости охранных работ встал достаточно остро. Очевидно, одним из путей решения этой проблемы является создание музеев под открытым небом. Отрадно, что в Сибири появился первый музей такого рода – музей–заповедник “Томская писаница”, открытый в 1989 г. Хочется верить, что и на Енисее когда–нибудь будут созданы подобные культурные центры, способные уберечь и сохранить для потомков доставшиеся нам бесценные сокровища.

ЛИТЕРАТУРА

Вадецкая Э.Б. Археологические памятники в степях Енисея. – Л., 1986.

Вяткина К.В. Шалаболинские (Тесинские) наскальные изображения// СМАЭ. – М., 1949. – Т.12.

Вяткина К.В. Наскальные изображения Минусинской котловины// СМАЭ. – М., 1961. – Т.20.

Городцов В.А. Скальные рисунки Тургайской области.– ТГИМ, 1926. – Т.1.

Дэвлет М.А. И.Т.Савенков как исследователь петроглифов// Проблемы исследования каменного века Евразии. К 100–летию открытия палеолита на Енисее. – Красноярск, 1984. – С.193–195.

Дэвлет М.А. К истории изучения петроглифов Енисея. Работы А.В.Адрианова// Археология Южной Сибири. – Кемерово, 1985. – С.88–99.

Дэвлет М.А. Иван Савенков// Вопросы истории. – 1987, №1. – С.180–184.

Дэвлет М.А. К истории изучения петроглифов Енисея. Начало – третья четверть ХIХ в./ Скифо–сибирский мир. – Новосибирск, 1987. – С.80–88.

Дэвлет М.А. И.Т.Савенков как исследователь петроглифов Енисея// СА. – 1989, №3. – С.241–253.

Киселев С.В. Значение техники и приемов изображения некоторых енисейских писаниц. – ТСА, 1930. – Т.5.

Кызласов Л.Р., Леонтьев Н.В. Народные рисунки хакасов. – М., 1980.

Окладников А.П., Окладникова Е.А. и др. Петроглифы Горного Алтая. – Новосибирск, 1980.

Окладников А.П. и др. Петроглифы Чанкыр–Келя. – Новосибирск, 1981.

Окладников А.П. и др. Петроглифы урочища Сары–Сатак. – Новосибирск, 1982.

Пяткин Б.Н., Мартынов А.И. Шалаболинские петроглифы. – Красноярск, 1985.

Шер Я.А. Петроглифы Средней и Центральной Азии. – М., 1980.

1997 г. Кемеровский государственный университет