У
1998ДВЕ КУЛЬТУРЫ: ЗАМЕТКИ НА РУБЕЖЕ ВЕКОВ
А.Б.Клионский
Кембриджский университет, май 1959 г. В родных стенах с речью выступает выпускник 1930 г. Ч.П.Сноу – известный писатель, журналист, физик. Оратор с тревогой говорит о том, что в западном обществе возникли две обособленные культуры – естественников и гуманитариев [1], а пропасть между двумя большими группами интеллигенции ширится.
В сентябре того же года стали известны стихи Бориса Слуцкого [2] о "мировом законе", по которому " физики в почете", а "лирики в загоне". Может быть, сравнение популярности стихов о физиках и лириках с популярностью стихотворения Константина Симонова "Жди меня" [3] – преувеличение, но многих взволновал нравственный барьер "физиков" и "лириков". Б.Л.Пастернак настойчиво спрашивал физика-теоретика М.Л.Левина (впоследствии – выдающегося российского ученого), можно ли, став физиком; остаться честным человеком [4]
?Ведь уже позади были атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, бряцание советской атомной бомбой, во многом обусловившей войну в Корее. Один из создателей советской атомной бомбы академик Я.Б.Зельдович говорил близким об угрызениях совести в связи с использованием Сталиным бомбы как средства шантажа [5].
Изучение истерии науки и культуры [3, 6, 7] показывает, что проблема "физики" – "лирики" стояла и в начале XIX в., хотя и не столь остро, как в XX в.
В 1814 г. лицеист Дельвиг опубликовал без подписи в журнале "Вестник Европы" стихотворение "К поэту-математику". Оно завершалось так [8,
77]:Измерь способности свои:
К кому обращался Дельвиг? По мнению известного российского литературоведа академика М.П.Алексеева [6], стихотворение обращено, скорее всего, к П.Н.Фусу, тогда гимназисту, другу А.Илличевского, сыну академика-математика, впоследствии математику, члену нашей Академии, ставшему непременным секретарем Академии и одним из основных авторов Устава Академии. Устав действовал более 100 лет (1826 – 1927). Фус был способным стихотворцем, переводил басни Крылова на немецкий язык. (В написании фамилии академика мы следуем не [6], не БСЭ, а [9]).
Разделял ли Пушкин взгляды Дельвига на несовместимость занятий наукой и поэзией? Пушкин не любил лицейского профессора математики Я.И.Карцева, о котором лицеисты говорили [3, 6]:
Математик минус разум.
Ты злой насмешник + дурак.
В детстве Пушкин, по воспоминаниям сестры Ольги, плакал над задачами по арифметике. Но уже накануне окончания Лицея он пересмотрел свой подход к физико-математическим наукам, признал их важное значение для образования и культуры, интересовался новостями науки и техники. Собирая впоследствии материалы для "Истории Пугачева" (1833 г.), поэт побывал в Казани и попросил ректора местного университета Н.И.Лобачевского рассказать о новых идеях в геометрии [10].
"Пушкин, как всякий истинный гений, живет в веках. Он не умирает, а, напротив, не только вообще продолжает жить в национальной памяти, но именно в смены эпох воскресает к новой жизни. Каждая эпоха видит и ценит в нем то, что ей доступно и нужно и поэтому новая эпоха может открыть в его духовном образе то, что оставалось недоступно прежним" [11, 396].
Вспоминая эти слова С.Л.Франка накануне 200-летия со дня рождения Пушкина, мы обращаем внимание на такую черту духовного образа великого поэта, как интерес к идеям физико-математических наук и техники [6, 7]. В середине 30-х годов XIX в. поэт определил для себя важность и "суровой прозы", и журналистики. Он быстро получил (1836 г.) разрешение царя издать несколько сборников, содержащих не только стихи и прозу, но и научно-технические статьи ("учёные труды"). Так Пушкин стал издателем "Современника".
К тому времени в России было немало "толстых" журналов. "Вестник Европы", "Сын Отечества", "Телескоп", большинство других журналов давали краткие научно-технические новости обычно в переводе с иностранных языков без каких-либо пояснений, необходимых массовому читателя. Содержание подобных заметок, к сожалению, было понятно лишь немногим.
Издатель "Современника" поставил новую для России задачу широкой популяризации научно-технических знаний. С помощью П.А.Вяземского и А.И.Тургенева был найден автор, которому решение задачи оказалось по силам. Автором научно-технических статей, по праву печатавшихся в разделе "Проза" "Современника", стал князь Петр Борисович Козловский (1783 – 1840) [7], человек литературно одаренный, знающий основные европейские языки, самость тельно изучивший основы физико-математических наук за годы дипломатической службы в Западной Европе.
В разделе "Проза" пушкинского "Современника" (1836 – 1837) напечатаны три статьи Козловского: "Разбор Парижского математического ежегодника за 1836 год", "О надежде", "Краткое начертание теории паровых машин" [7]. Козловский считал, что "наука должна быть достоянием не только высших, но и низших слоев общества. Только тогда возможно процветание наук" [7,
65]. Статьи князя вводили в специальные вопросы без необходимости читать литературу) недоступную большинству грамотных россиян. Статья "О надежде" впервые содержала русскоязычное популярное введение в теорию вероятностей. Как известно, учебник по этому предмету был написан академиком В.Я.Буняковским, учеником великого французского математика О.Л.Коши, только через 10 лет (1846 г.) Очень актуальна третья статья, прививающая молодежи вкус к занятиям техникой. А машин в России было уже немало!На рубеже второго тысячелетия новой эры нельзя не отдать должное А.С.Пушкину и П.Б.Козловскому, заботившимся о научно-техническом потенциале страны. Сейчас в России научно-популярные статьи в литературно-художествен-ных и общественно-политических журналах привычны. Вряд ли читатель этих статей вспоминает основоположников славной традиции российской культуры. Пушкин и Козловский в этом благородном деле были первыми!
Спустя 40 лет можно сказать, что проблема, поставленная Сноу в 1959 г., актуальна. За это время стало яснее, что человек одновременно мыслит в неповторимых пропорциях понятиями (рацио), образами (эмоцио), символами (интуицио) [12]. Может быть, проблема двух культур состоит в том, что доминанта "рацио" в мышлении человека противостоит другим доминантам, и носители доминант по-разному подходят к жизненным проблемам, включая научные? Может быть, "таинственный певец" противостоит рационально мыслящим "кормщику" и "пловцу" в пушкинском "Арионе" [13] как представитель другой культуры? Может быть, поэтому судьба их различна? Вопросы взаимодействия типов мышления, лежащие в основе взаимодействия наук, безусловно, требуют специального подробного изучения.
Благодарю Д.И.Петий за активное обсуждение проблематики, Т.Г.Шаврову – за поддержку работы. Я благодарен В.П.Горенбургу, Т.Я.Ереминой, М.А.Файнберг за интерес к работе и обсуждение некоторых затронутых вопросов.
Литература
1. Сноу Ч.П. Две культуры. – М.: Прогресс. – 1973.
2. Слуцкий Б.А. Физики и лирики // Собрание сочинений. T.1. – М.: Художественная литература. – 1991.
3. Боксер О.Я. История поэзии о науке. – Шуя: Шуйский пединститут. – 1997.
4. Левин М.Л. Воспоминания о Пастернаке // Михаил Львович Левин. Нижний Новгород: Чувашия. 1990.
5. Знакомый незнакомый Зельдович. – М.: Наука. – 1993.
6. Алексеев М.П. Пушкин и наука его времени // Алексеев М.П. Избранные труды. – Л.: Наука. – 1904.
7. Френкель В.Я. Петр Борисович Козловский. – Л.: Наука. – 1976.
8. Дельвиг А.А. К поэту-математику // Полное собрание сочинений. – Л.: Наука. – 1959.
9. Фус П.Н. Императорская Санкт-Петербургская Академия наук. Докладная записка // Вестник РАН. 1994. № 11.
10. Колесников М.С. Лобачевский. – М.: Молодая гвардия. – 1965.
11. Франк С.Л. Пушкин как политический мыслитель // Пушкин в русской философской критике. – М.: Книга. – 1990.
12. Баранцев P.Г. Тринитарность в нооэкологии // Проблемы ноосферы и устойчивого развития. – СПб.: СПбГУ. – 1996.
13. Раскольников Ф.А. Поэт и политик в пушкинском "Арионе"// Русская литература. 1997. № 1.
Санкт-Петербург